Перед бурей

Одна группа в Ц. К., во главе с автором этих строк, устанавливала прежде всего, что кадетская партия, как целое, несомненно была на стороне Корнилова во время мятежа, и потому никоим образом не может быть представлена в правительстве, защищающем демократическую революцию. Тяга к военной диктатуре у к.-д. партии не случайна. Она - продукт общей эволюции этой партии и тесно связана с ее позицией в аграрном, рабочем, национальном и военном вопросах. Возвращение кадетов в правительство сделает его неустойчивым и поразит его бесплодием. Во всех основных вопросах государственной жизни - об аграрной реформе, о защите прав рабочего на стабилизированную реальную заработную плату и на контролирующее участие в управлении производственным процессом, о децентрализации и правах национальностей, о демократическом мире - министры кадеты занимают позицию, противоположную министрам-социалистам. Ни те, ни другие недостаточно сильны, чтобы доставить торжество своей политике, но достаточно сильны, чтобы помешать противникам проводить их политику.

В результате власть оказывается стерильной. Она не способна ни на один решительный шаг, ибо, сделав его в том или другом духе, она вызывает правительственный кризис и демонстративный уход в отставку или той, или другой стороны.

Лидеры правых и правоцентровых настроений в нашем Ц. К., напротив того, доказывали, что нельзя всю партию кадетов обвинять в соучастии с корниловцами; что в ней есть элементы, свободные от всякой связи с ними: что в кадетской среде есть чрезвычайно большое количество квалифицированных {341} общественных деятелей с большим опытом практической земско-городской и государственной работы; что нельзя с легким сердцем ставить крест на них и этим отбрасывать от революции разные промежуточные элементы, в чьих глазах работа оппозиционного "прогрессивного блока" Государственной Думы и роль думских элементов в начале революции окружают известным ореолом имена людей, поскользнувшихся на корниловском движении.

Кадетская партия - всё же самая левая из буржуазных группировок. Правда, она увлеклась чисто партийной враждой к сменившим ее в правительстве представителям рабочего и социалистического движения. Но есть опасность, что, ультимативный отказ ей в допущении в состав правительства будет понят, как отказ от сотрудничества со всею несоциалистической Россией. Другое дело, если бы, например, удалось привлечь в состав кабинета некоторых крупных, прогрессивно настроенных деятелей торгово-промышленного мира или некоторых кадетски-мыслящих людей не в качестве представителей партии, а персонально. Словом, представители этого крыла Ц. К., идя на уступки, подчеркивали, что согласны не настаивать на образовании правительства по соглашению с кадетской партией, а лишь на сохранении коалиции также и с "цензовыми" элементами русской общественности.

Обсуждение кончилось компромиссом, в котором нашли свое отражение преобладавшие в Ц. К. правоцентровые настроения. В принципе было принято: 1) Продолжение коалиции с цензовыми элементами, но при непременном условии твердой внешней политики в духе русской революции и ликвидации безответственности власти.

2) Временное Правительство впредь до созыва Учредительного Собрания должно быть ответственным перед некоторым временным органом (предпарламентом), который должен быть создан из представителей организованных сил страны, причем цензовым элементам в этом органе может быть отведено лишь меньшинство мест.

И 3) созыв Учредительного Собрания не должен быть более откладываем.

Первое из этих предложений было принято 10-ю голосами против 2, второе 8-ю против 1 при двух воздержавшихся, и 3-е - единогласно. Единогласно же было решено придать третьему требованию ультимативный характер.

{342} Главною причиной затяжки с Учредительным Собранием было то, что к.-д. партия ультимативно настаивала на соблюдении всех формальностей процедуры по организации выборов. В особенности требовала она, чтобы списки избирателей были составлены не какими-нибудь "самочинными органами народной власти", возникшими на местах, но правильно избранными новыми демократическими органами самоуправления. Было бы трудно отвергать - да никто и не отвергал, что именно такие органы были бы самыми подходящими для нормальной организации выборной процедуры в национальное законодательное собрание. Но беда была в том, что время то переживалось самое ненормальное, а требуемая придирчивыми законниками безупречная процедура оказывалась слишком громоздкою и потому необходимо отстающею от лихорадочного темпа жизни страны.

Для придания власти большей устойчивости, отсутствие которой так болезненно сказалось во время Корниловского восстания, решено было - впредь до созыва Учредительного Собрания - создать в конце сентября широкое полупредставительное учреждение, своеобразный "предпарламент" или Демократическое Совещание.