Перед бурей (СИ)

Гарий — как-то само собой получилось, что дети устроили стражу возле Линеты, и сейчас была как раз его очередь, — вздрогнул и поднял голову. Майнус всё так же сидел, скорчившись, и как будто дремал. Юный целитель прекрасно знал, насколько обманчив этот сонный вид. Недавно он попытался сунуться вслед за Линой в Живу, Майнус подхватился, как молодой, безошибочно ухватил Гария за ухо и как следует оттрепал, приговаривая, что ещё и за ним не хватало в догонялки играть в Мире Обмана…

— Лучше морсу, — добавил "дрыхнущий" Майнус. Гарий посмотрел на девушку.

А потом ещё раз, внимательнее, особым взглядом целителя.

Ускорялось течение жизненных сил, сердце стучало всё сильнее. К побледневшей коже прикоснулась заря.

Девушка просыпалась. Дух воссоединился с охваченным сном телом, и теперь вытаскивал себя из беспамятства.

Гарий сорвался с места, споткнулся на пороге и с грохотом ввалился в дом. Чуть не оборвав дверцы кухонного ларьца, схватил первую попавшуюся крынку, разбил кружку, обливаясь, намешал морсу. Пока нёс, расплескал половину.

Лина уже моргала, вздрагивала всем телом. Пересохшие губы изогнулись в улыбке — и закровили.

— Что?!. - возопил Гарий.

— Получилось, — шепнула девушка. — Я его… разбудила…

— Хорошо, что ты сама себя разбудила! — в сердцах бросил Майнус.

Гарий аккуратно поддержал Лину, напоил. Она хлюпала и фыркала, наконец закашлялась и оторвалась от кружки. Сплюнула попавший в зубы листик.

— Спасибо, уф…

— Что там было? Что ты видела?!.

— Много чего, — девушка крутила головой. — Но главное — он жив, и я его спасла.

Гарий сдёрнул мысленный щит и посветил своим ликованием всем, кто мог видеть. Скоро на улице раздался топот, и кто через калитку, кто перемахивая невысокий забор, во двор посыпались друзья.

— Все вон!.. — велела Самилла, протолкавшись через застрявшую в дверях толпу. — Поглядели, убедились, что живая? Теперь пошли прочь, успеете наобщаться!..

Нет, ты, ты и ты, останьтесь, будете помогать. Ты тоже иди, борода! — велела Майнусу. — Потом угостишь её нотациями и берёзовой кашей.

Старик пробурчал что-то вроде того, что у современной молодёжи никакого почтения к возрасту, но послушно вымелся вон.

Линета протестующе замычала, но Сэм сдёрнула с неё лёгкий плед и принялась разминать ноги. Гарий растерянно затоптался на месте.

— Чего стоишь, берись…

— Но я… — Гарий осторожно покосился на Кнопку и Мону, в четыре руки старательно мнущих затёкшее тело, перебирающих мышцы.

— Что — ты? — руки Сэм приостановили движение, она уставилась на парня с неодобрительным интересом. Гарий, чувствуя, что заливается неудержимой краской, сел и "взялся".

Всё правильно. Нет стыдного, нет неприличного. Коли уж имел дерзость назвать себя целителем — соответствуй.

— Перенапряжение. Ты надорвался, — сказала Луиса. — Наверняка это пройдёт…

Алек дёрнул плечами, показывая, что не нуждается в пустых утешениях. Целительница повела ладонью возле его лица, заглядывая в глаза.

— Зрачки реагируют на свет!..

Вот бы ещё знать, можно ли считать это хорошим признаком, но девушка постаралась, чтобы в голосе прозвучала уверенность и радость.

— Остальное как? — Алек перехватил её руку. Девушка вздрогнула, поймав эхо его мыслей.

— Руки уже подживают, — торопливо сказала, не думая о злом тёмном отчаянии, которое нахлынуло от войя. — Ты опять жестовал? Сколько там палок за это полагается?

— Двадцать, — усмехнулся Алек, пошевелил пальцами и сморщился. Синяки, кровь из-под ногтей — обычная цена жестования. Луиса почувствовала, как там, на изнанке мира, Алек убирает свою боль. Нет, не убирает — просто перестаёт обращать на неё внимание.

— А это ещё зачем? — парень дёрнулся от неожиданности.

— Нужно, чтобы глаза отдыхали, — Луиса подтянула повязку. Алек встал, пошатнулся. По стеночке добрался до выхода, споткнулся о порог. Невнятно ругнулся и вышел.

Луиса поспешила следом.

Алек вертел головой, как будто оглядываясь. Направленное на себя внимание он ощущал ясно.

— Ну, чего? — ворчливо спросил. Все тут же притворились, что по уши заняты какими-то своими делами. Джурай остановил Луису взглядом, та взглядом же ответила — не сейчас же!..

— Не знаю, — убедившись, что Алек ушёл достаточно далеко, заговорила. — Я в этих делах вообще не разбираюсь!..

Она захлюпала носом. Джонатам неловко прикоснулся к плечу, и Луиса повисла на нём, заливая рубаху слезами:

— Не знаю я, чем ему можно помочь, стоит ли вообще надеяться…

— Надеяться всегда стоит, — сказал Джонатам, осторожно обнимая. Виновато покосился на Симону, девушка хмурилась, не понимая, почему эта сценка её так задевает. — Только что мы вообще не знали, очнётся ли он…

Луиса вздохнула и отстранилась. Сердцевед всегда найдёт слова утешения.

— Интересно, очнулась ли она? — задумчиво сказала целительница.

— Кто — она?

— Линета! Есть у меня подозрение, что именно жена привела Алека в чувство, — Луиса покосилась на Симону. Та причувствовалась к окружающему, дёрнула плечами:

— Я ничего не чую.

— Что ж, будем надеяться, что она благополучно вернулась домой, — Джонатам бросил взгляд в сторону Мечты.