Перед историческим рубежом. Балканы и балканская война

Были назначены турками комиссии реформ после конституции, но их деятельность ограничилась исключительно организационными заседаниями, имевшими место у Босфора. В конце концов, Македония оказалась ахиллесовой пятой турецкого государственного организма, но, к счастью для этого последнего, нынешнее поражение завершилось только частичной ампутацией, так как Македония была вообще только одной из конечностей его.

Другое дело – армяне. «Мы, – говорил мне года два тому назад один турецкий деятель, когда почтенные парламентские „ходжи“ грозили пойти походом против Греции из-за Крита, – мы давно потеряли чувство действительности. Что нам Крит? Ведь он давно пропал для нас, а из-за него мы еще больших бед наделаем себе. Наше будущее в Азии. Если бы мы раньше сознали эту истину и, выбросив романтизм из нашей политики, занялись бы устройством в Малой Азии, мы бы сейчас не были тем quantite negligeable, с которым никто более не считается». «Я уже перешел в Азию, – говорил мне один видный депутат в начале Триполитанской войны, поселившийся в Скутари против Константинополя, – так как все равно нас скоро выгонят из Европы. И наше правительство поступило бы очень умно, если бы последовало моему примеру». И действительно, Малая Азия, это – корпус Турции, это – сама Турция. Армяне уже не верят туркам, не верят и в обещания Европы и требуют солидных гарантий. Но что такое эти гарантии, и как могут державы гарантировать осуществление реформ, если не возьмут это дело в свои руки. А это, как известно, всегда означает «временную» оккупацию областей, нуждающихся в реформах. Но «временность», это только одно из технических выражений дипломатического лексикона, и в новейшее время мы не знаем ни одного примера, где бы оккупационная армия не оставалась на долгую зимовку в занятых местах. Такими оккупациями разрешались до сих пор все элементы восточного вопроса, и таким образом Турция лишилась своих владений. И потом, есть ли какие-нибудь гарантии, что после оккупации, скажем, Армении и другие области Малой Азии – Месопотамия, Сирия, Киликия, Аравия – тоже не захотят быть «оккупированными»? Да и державы едва ли посмотрят дружелюбно на оккупацию Армении, скажем, Россией, и едва ли захотят «вознаградить» себя за это. В дипломатических кругах уже довольно громко говорят о том, что после удаления турок из Европы через несколько месяцев неминуемо станет на очередь вопрос о разделении также и азиатской Турции. Переселение турецких масс из европейской Турции в Малую Азию должно еще более осложнить там положение некоторых народностей, издавна нуждающихся в улучшении условий существования. Если сейчас же не приняться за реформы, то возникновение беспорядков в Малой Азии неизбежно. Но Турция сама не в состоянии будет сделать что-либо толковое, и поэтому окажется необходимым вмешательство Европы, которая, чтобы не создать из азиатской Турции новой постоянной угрозы для европейского мира, воспользуется первым удобным случаем для раздела азиатских владений Турции.

Многие считают возможным уже теперь набросать схему этого раздела.

12 ноября 1912 г. Архив.

Л. Троцкий. АНДРАНИК И ЕГО ОТРЯД

На свете существует немало людей с судьбой исключительной, непригодных для мирного, обычного отправления жизни. Конечно, жизнь сильнее их. И когда она входит надолго в берега, им тоже приходится приспособляться к однообразным требованиям ее порядка. Они поступают на службу, содержат семью, жалуются на ревматизмы и вообще увядают. Но когда история снова вступит в период беспокойства и хаоса, они оживают, по первому зову ее надевают ботфорты и оставляют в неурегулированном виде свои счета.

Во главе добровольческого армянского отряда, сформированного в Софии, стоял Андраник, герой песни и легенды. Он среднего роста, в картузе и высоких сапогах, сухощавый, с проседью и морщинами, с жесткими усами и бритым подбородком, с видом человека, который после слишком затянувшегося исторического антракта снова нашел себя.

Андранику 46 лет, родом он из турецкой Армении, когда-то был столяром. С 1888 года начал революционную работу в Сивасском вилайете, в 1892 году примкнул к армянской партии «Дашнакцутюн». Еще со времени русско-турецкой войны, т.-е. с конца 70-х годов, в турецкой Армении приобретает большую популярность идея вооруженного восстания против турецко-курдского владычества, при чем восстание должно было, по мысли революционеров, вызвать вмешательство держав, в первую голову – России. Агенты петербургской дипломатии стремились тогда привлечь на свою сторону и приручить армянских революционеров. Эта полоса, впрочем, продолжалась не долго, с начала царствования Александра III политика пошла уже другая… В кругу карбонарски-дипломатических идей и расчетов сложилась политическая мысль Андраника.