Перед падением

– О боже! – восклицает она, входя в гостиную своего дома в Гринвич-Виллидж и видя там Скотта. – Я только о вас и думаю. Все утро смотрела телевизор и не могла отвести глаза от экрана.

Разговор происходит в роскошном четырехэтажном особняке из красно-коричневого камня. Он расположен на Бэнк-стрит, в двух кварталах от реки. Кроме Лейлы и Скотта, в гостиной находится также Магнус, которому Бэрроуз позвонил от военно-морской верфи. Набирая номер, Скотт представил, как приятель все еще сидит в машине, дожидаясь его у торгового павильончика. Оказалось, однако, что Магнус сидит в какой-то кофейне и пытается заигрывать с девушками. Когда Скотт сообщил ему о намерении поехать к Лейле, Магнус заявил, что может быть там через сорок минут или даже раньше. При этом в его голосе не слышалось ни тени обиды.

– Посмотри на меня, – говорит он после того, как служанка провожает их в гостиную и усаживает на диван. – Я весь дрожу.

Скотт видит, что его бедро в самом деле конвульсивно дергается. Оба понимают, что предстоящая встреча может навсегда изменить их творческие судьбы. В течение последних десяти лет Магнус, как и Скотт, лишь приблизился к посвящению в художники. Он пытается писать в мастерской, расположенной в помещении какого-то склада в Куинсе. У него есть шесть запачканных красками рубашек. Каждый день он прочесывает улицы Челси и Нижнего Ист-Сайда, заглядывая в окна. Каждый день звонит по множеству номеров, пытаясь добиться, чтобы его включили в список приглашенных на очередное сугубо профессиональное мероприятие – выставку или презентацию. Магнус – весьма обаятельный ирландец с очень приятной, чуть лукавой улыбкой, но в его глазах временами можно заметить отчаяние. Скотт, однако, без труда различает это, потому что еще несколько месяцев видел такое всякий раз, когда смотрел в зеркало. Отчаяние и жажду признания.

Жить подобной жизнью, как Магнус, – все равно что постоянно находиться рядом с пекарней и не иметь возможности даже попробовать хлеб.

Рынок произведений искусства работает примерно так же, как рынок акций. Цена той или иной картины составляет столько денег, сколько за нее готовы заплатить. А это, в свою очередь, зависит от того, насколько интересен художник и его работы по мнению экспертов и коллекционеров. Для того чтобы картины продавались за огромные суммы, их автор должен быть уже известным мастером либо добиться, чтобы кто-то из тех, к чьему мнения прислушиваются, признал его многообещающим живописцем. Человеком, способным это сделать, как раз и была Лейла Мюллер.

Она входит в комнату – кареглазая блондинка в черных джинсах и нарочито измятой шелковой блузке, босая, с электронной сигаретой в руке.

– Вот вы где, – говорит она и радостно улыбается.

Магнус встает с дивана и протягивает хозяйке руку.

– Я Магнус. Друг Скотта.

Лейла кивает, но не обращает на его руку никакого внимания. Помедлив немного, он ее опускает.

– Можно мне сказать вам нечто странное? – спрашивает она, усаживаясь на диван рядом со Скоттом. – В мае я летала в Канны с тем самым пилотом, который вел ваш самолет, – тот, что был постарше. Я в этом совершенно уверена.

– Джеймс Мелоди, – произносит Скотт, вспомнив одно из имен, которые он видел в списке погибших.

Лейла делает легкую гримаску – «вот ведь ужас, верно?» – после чего кивает и легонько дотрагивается до плеча Скотта.

– Вам больно?

– Что?

– Ваша рука болит?

Скотт шевелит рукой на новой перевязи.

– Не особенно, – говорит он.

– А этот маленький мальчик. Боже мой, какой же он оказался храбрый. Кстати, по телевизору только что рассказывали про похищение его сестры. Представляете?

Скотт озадаченно моргает.

– Похищение? – переспрашивает он.

– А вы не знали? – удивляется Лейла. – Ну как же, сестру мальчика похитили, когда она была еще совсем маленькой. Вроде бы кто-то проник в дом и выкрал ее. Она провела у похитителей около недели. Представьте себе – пережить такое, а потом погибнуть ужасной смертью. Это просто в голове не укладывается.

Скотт чувствует, как на него вдруг наваливается свинцовая усталость.

– Я хочу устроить вечер в вашу честь, – говорит Лейла. – В честь бесстрашного героя из мира искусства.

– Спасибо, не надо, – говорит Скотт.

– Ну же, не упрямьтесь. О вас все говорят. И не только о вашем с мальчиком чудесном спасении. Я видела слайды вашей новой серии работ, посвященной катастрофам. Мне эти картины очень понравились.

В этот момент Магнус громко хлопает в ладоши. Лейла и Скотт смотрят на него.

– Извините, – бормочет Магнус. – Скотт, я ведь говорил тебе! Говорил, верно?! Эти работы просто великолепны!

Лейла затягивается электронной сигаретой. «Вот оно, наше будущее, – думает Скотт. – Даже курение превращается в высокотехнологичный процесс».

– Не могли бы вы рассказать, что случилось? – просит Лейла. – Если, конечно, это не слишком тяжело.

– С самолетом? Он разбился.

Лейла кивает:

– Вы уже говорили об этом с кем-нибудь? С психотерапевтом или…

Скотт пытается представить себе разговор об авиакатастрофе с психотерапевтом.