Перед рассветом

Мы тяжким трудом смогли восстановить только часть того что было до катастрофы. И когда это произошло, Врач - Спаситель и мой друг ушел. Биологически умер, духовно остался с нами. Я был у его изголовья когда он уходил. Он был спокоен. Так спокоен бывает человек, которые сумел сделать самое главное дело в своей жизни, так бывает спокоен человек, который верит, что его жизнь не была напрасной.

Вот и моя жизнь подошла к концу. Эти записки последнее, что я должен был сделать. И я сделал это. Я не лгал. Я не оправдываюсь. Судите меня. Я не прошу о снисхождении. Я не прошу о помиловании. Я прошу не повторять того, что мы сделали в своей корысти и безразличии к жизни других народов. Я прошу сохранить нашу веру и то немногое, что мы сумели восстановить.

Примечание историков:

Подлинное имя: Крис Норман. После ухода (биологической смерти) Врача - Спасителя, он был выбран координатором союза свободных общин. По его завещанию, тело Криса Нормана кремировали, а прах развеяли над погибшей землей в оккупации которой он принимал участие.

К изданию сборника:

Мы, группа историков ученых первоначально хотели использовать этот материал в качестве иллюстрации-дополнения к истории катастрофы. А потом решили обработать и издать эти воспоминания отдельной книгой. Вы услышите живые голоса участников этих событий. С нашей точки зрения, они это заслужили.

Со всеми подробностями которые в полном объеме не были известны людям той эпохи, вы сможете ознакомиться, прочитав наш совместный труд: "История катастрофы".

Вы знаете, что объединенными усилиями мы люди с планеты Земля смогли спасти человеческий род от гибели. Одной из нравственных основ нашего спасения и возрожденной цивилизации являются принципы сформированные ученым Михаилом Кержиным о судьбе которого вам известно от него самого и от его единомышленников. В одно время с ним эти принципы разработал врач, которого его современники именовали: Спаситель.

Осознать себя неповторимой живой индивидуальностью и в то же время понимать, что ты часть единого целого, это как подойти к пониманию основ разума, увидеть бесконечную лестницу, ведущую к его вершине.

Первая ступень этой лестницы: это прекратить уничтожать себе подобных; накормить всех голодных; дать кров над головой всем кто в этом нуждается. Признать, что свобода это знания и они так же необходимы как еда, одежда и жилище.

Вторая ступень: это не уничтожая насильно все различия в разумном сообществе, признать, что оно едино.

Третья ступень: это признание, что мы только часть разума планеты.

Четвертая ступень это равноправный контакт с разумными существами, достигшими первых трех ступеней.

Эпилог

В моём классе заболела девочка. Ей поставили диагноз онкология. У нас многие умирают от этой болезни.

В нашем регионе добывают энергоносители. О безопасности добычи никто не заботиться. Главное прибыль. Ради нее мы болеем и умираем. Эта прибыль принадлежит не нам.

Мама девочки воспитывает ее одна. Отец ребенка умер, он работал на добыче углеводородов и при очередной аварии задохнулся от выброса ядовитых веществ.

Мама девочки работает на двух работах. Раньше она была учителем литературы, но ее выгнали из школы из-за конфликта с директором. Теперь она уборщица. Моет офисы. После двенадцатичасового рабочего дня сил у нее почти не остается.

Я стал навещать больного ребенка в те дни, когда ее мать просто падала от усталости. Приносил скромные передачи, читал ей сказки. Надежда, так звали девочку, не всегда была мне рада. Иногда капризничала, часто плакала. Но я все равно приходил. Я видел, что нужен. Я понимал, что ей нужна поддержка. Я чувствовал как она рада, что ее судьба и жизнь, небезразличны этому миру. А еще я чувствовал себя настоящим учителем, я рассказывал ей об истории, в основном о забавных случаях и радовался, когда она смеялась. А иногда мне казалось, что общение со смертельно больной Надеждой мне нужно так же как и ей, а может и нужнее.

Потом операция. Ночью у постели девочки дежурила ее мать, днем пришел я. О состоянии ребенка врачи говорили уклончиво. И было не ясно, выживет Надежда или умрет. Так продолжалось с неделю. Потом наступил кризис. Надежда стала все чаще терять сознание. После тяжелого бесконечно длинного дня, меня у постели ребенка, сменила ее мама. Она взяла дочь за слабенькую ручку и пыталась отдать ей силу своей жизни, а у нее самой этой силы было немного.

Из палаты, где без сознания лежала пораженная метастазами Надежда, я вышел в коридор, потом по лестнице медленно спустился в вестибюль и сразу увидел их.

Они стояли у тускло окрашенной стены небольшой сплоченной группой и посетители, не замечая, обходили их.

Чингис подошел первым.

-- Здравствуй, - сказал он и протянул ладонь.