Перед рассветом

-- Командир! Что с тобой? - кричит мне Валька боец подрывник и трясет меня за плечи, а другой сует кружку с холодной водой. И я уже ничего не вижу и не слышу.

-- Ничего ребята, - выпив воду, пробормотал я и с надеждой спросил:

-- А вы ничего такого не слышали?

-- Вроде голос какой то звучал в голове, - нехотя признался Валька, - смутный такой, чего говорил не поймешь.

-- Врача надо вызвать, - широко зевнув, предложил Сёмка, - говорят он до оккупации в психушке работал. А может спать, а ребята?

К врачу нашего отряда Василию Петровичу Лаврентьеву я обходя патрули, пришел сам. Пока рассказывал, смотрел на исходящие от него цвета. Немолодой мужик, солидный, подтянутый, а цвета его бордовый и янтарный. Сначала преобладал бордовый цвет, потом янтарный. Цвета спокойной уверенности и интереса исследователя. Хоть сумасшедшим меня не считает, немного успокоился я и осторожно добавил к рассказу о голосе, то что вижу цветовую палитру каждого человека и чувствую врага, особенно карателей, знаю что они хотят предпринять.

-- В отряде, давно ходят такие слухи, - заметил врач, и необидно улыбнувшись, добавил:

-- Вас за глаза вещим Чингисом зовут.

Это князь Олег у Пушкина вещий. А я обычный человек, какой я к черту "вещий", я что колдун? А врач продолжал:

-- Науке, такие случаи давно известны. Объяснения им дают разные. Наиболее распространенный и самый известный термин: "шестое чувство". Такое явление существует, это факт. Шестым чувством или вернее бесконечным разнообразием таких чувств в той или иной степени обладают многие люди. Особенно усиливаются они в моменты наивысшего нервного возбуждения, когда сознание человека находится на грани распада или прорыва вперед. Существуют определенные методики достижения этого состояния. Многие святые в мировых религиях достигали этого состояния посредством многолетнего воздержания и усиленных молитв. Йоги высших ступеней выходили из своего физического тела посредством дыхательных упражнений и многочасовой медитации. Разные формы этого состояния описаны во многих трудах как религиозного так и светского характера. Человек выходит за пределы своей плоти. Физически тело остается на земле, а то что мы называем душой может свободно перемещаться в иных не физических сферах духовного мира. Так что ваши способности, вызванные состоянием нескончаемого нервного напряжения и поиска выхода из нашей ситуации, это отнюдь не болезнь, но и нормальным такое состояние не является. С точки зрения формальной логики, вы не нормальны.

Все-таки лицо у меня судорожно дернулось, я это почувствовал, а он это заметил. Успокаивающее поднял руки:

-- Не волнуйтесь! Норма это всего лишь биологический или социальный поведенческий стереотип, это определенные физиологией реакции организма на изменения в окружающей среде, эта норма обусловлена инстинктом самосохранения. В этом плане мы все не нормальны. Нормально сделать все для сохранения биологической жизни, физического существования так сказать. Нормально, это приспособится к изменениям в окружающей среде, в том числе и к социальным изменениям. Сейчас нормально пойти прислуживать оккупантам, что бы сохранить жизнь и возможность воспроизводства. А мы? Подвергаем свою единственную бесценную для нас жизнь, опасности. Думаю вы понимаете, - он остро взглянул на меня, - что шансов победить в этих условиях у нас, нет. Нас уничтожат. Мы все это знаем, и все равно боремся. Зачем? Это же не нормально.

-- Значит оккупанты их пособники и каратели, новые рабы нормальны, а мы нет? - зло усмехнулся я.

-- Именно так, - спокойно подтвердил врач.

Наверно он прав. Конечно мы не нормальные. А все что является отклонением от нормы, подлежит уничтожению. Ну и пусть! Если нормой поведения стало трусость и предательство, то лучше быть ненормальным.

Я встал и хотел уйти, но врач меня остановил.

-- Подождите! - поспешно произнес он, - я еще не закончил. Своими действиями мы с вами меняем норму. Возможно сумеем изменить ее и чем больше будет таких как мы, тем быстрее сменится и норма поведения.

-- Нет, - отрицательно покачал головой я, - мы не успеем, нас уничтожат раньше.

-- А вот это командир твоя задача, - заявил врач, - не дать нас уничтожить, сберечь и спасти то что еще можно, то что еще не поражено тлением безразличия, трусости и предательства.

И подавляя крик, он глухо заговорил:

-- Наша гибель не должна быть напрасной! Ты слышишь Чингис?! Не должна! И мы все равно победим. Пусть я этого не увижу, ты этого не увидишь. Другие сохранят память о нас, просто сейчас их надо найти, защитить и спасти. Хоть часть спасти.

Он почти кричал, а я знаю, что так кричат от боли раненые ребята, так кричат, когда твою плоть рвут пули. Я слышал их крики, я видел их лица. У этого врача такое же лицо. Вся его семья умерла от эпидемии, а он остался жить, сильный природный иммунитет. У меня он тоже есть и у остальных ребят из нашего отряда. У нас есть иммунитет от заразы покорного предательства, нас не убить вирусом ЕR и я снова услышал далекий зов: