Перед рассветом

— Прости, — кашлянув, сказал он, — прости, что накричал и…и в принципе…при всех затронул твою личную тему…я по-свински поступил…всё, не хочу об этом говорить…обещаю, что больше от меня ты этого не увидишь…

— Прощаю, — он отпустила его и взяла за руку: — Мир?

— Мир, нам жить бок о бок, — он пожал ладошку.

— Спасибо, что не забываешь об этом, — улыбнулась и она.

— Как мордочка? — он скривил лицо, указав пальцем на свою щёку, и стеснительно задал вопрос.

— Ты мне дал не слабо, — сказала она, почесав себя по носу, — но болеть не будет.

— Хорошо.

— Через сколько за нами прилетят? — она посмотрела на горизонт.

— Я не засекал. Пока их нет, можем чем-нибудь другим заняться.

— Чем?

— Придумаем, — он развёл руками, улыбнувшись.

Валя приветливо улыбнулась, а затем развернулась и села как йог, чтобы полюбоваться начинающимся закатом. Горы были красивы, напоминали ей людей, которые относятся друг к другу как добродушные соседи. Солнце начинало перекрашиваться в рыжий цвет, далеко, на горизонте за парочкой вершин прятались медленно подступающие облака. Неожиданно Валя ощутила, как к ней в плотную подсел Сеня, уткнувшись головой ей в плечо. Она посмотрела на него — тот равнодушно, немного улыбаясь, смотрел на закат, не отреагировав на Валино движение. Хищница захотела того приобнять или просто похлопать по-дружески, но тот снова начал разговор:

— Я ведь понимаю, почему ты так неохотно идёшь на такие задания, а дома…дома ведёшь себя, очень живо и открыто, Валь, — он сделал паузу, а Валя пожала того за предплечье: — Это — не твоё… Ты не хочешь того, что происходит, ты каждый раз борешься с собой… Ты хочешь просто жить и радоваться жизни… Тебе нравится просто существовать, а не мотаться туда-сюда, преследуя какую-то цель… Ты хочешь найти какое-то красивое, приятное местечко, которое тебе будет нравиться, и заниматься обычными вещами… Утром встала, размялась, съела чего-нибудь и пошла гулять, любоваться природой, тем чем она является… Тебе для счастья нужно немного. Ты не хочешь жить в этих, сегодняшних, реалиях и стараешься избежать их…

— Я ненавижу всё то, что стало, — она помяла его за плечо, — да, я такая, Сень. Я не хочу каждый день выживать и…убивать…

— Я тоже не хочу, но так получается…

— Ты правильно сказал, что у тебя есть цель, но…я…я не хочу того же…

— Я понимаю, тебе просто спокойной жизни хочется. Чтобы просто жить без всяких неожиданностей и перемен.

— Ну да, — она чуть повысила тон, — Я такая.

— Я тебя не виню, Валь. Мы все личности. У каждого из нас свои желания. Я к чему это начал… Просто хотел убедиться.

— Для чего?

— Для того, чтобы, когда мы обоснуемся, помочь тебе переубедить всех оставить тебя и не брать куда-либо. Ты нервничаешь из-за этого, волнуешься, а это вредит и тебе, и всем во время боевого выхода, рейда и другого.

— Считаешь, что я — трусиха?

— После всего, что было? Нет. Ты посмелее меня будешь. Просто неправильно это… Я не диктатор и никогда им не буду… Будет лучше для всех, Валь, если ты просто станешь жить там, где тебе удобно, и с тем, кто тебе нравится.

Валя вздохнула:

— Спасибо, конечно, что сопереживаешь…особенно после такого крика…ты стараешься… Но я сама решу…

— А я ничего не решаю. Просто хотел сказать, что в случае чего, я буду на твоей стороне…

— Спасибо, — она посильнее приобняла его, почесав ему макушку, и прибавила: — Ты правильно сказал, я не хочу таких путешествий, душа другого просит, но за вас, друзей, я буду готова горы переворачивать. Даю слово.

— Запомнил, — тот слегка шлёпнул её по ладошке и расслабился — переместился и прилёг головой Вале на бедро, закрыв глаза.

Валя усмехнулась, почесала его по коротким волосам и снова посмотрела на закат.

Глава 4

— Да аллё! Хватит! Чё вы оба ко мне-то лезете?!

— Так у тебя интереснее всего, Сюх!

— Лучше бы с Яной сыграли!

— Не ори, она только начала разговаривать со мной!

— Да…бляха муха…Лава, мне тяжело, я не как твой папа. Слезь!

— Лава, ему правда тяжело.

— Да…дети…хватит…

— Как это, хватит? У тебя же самое интересное! Разные штуки, такие прикольные! Такое светится и звуки разные издаёт!

Примерно от таких разговоров на повышенных тоннах и со смешинкой в голосе открыла глаза Таня: перед ней была лёгкая темнота, как будто она оказалась в пещере, потолок которой напоминал мозаику, которую освещали лучи костра; она лежала ровно на спине, руки были сложены в замок на животе, под головой было что-то жёсткое, но тёплое, будто поношенная грелка; голова немного гудела, на трапеции были небольшие ощущения свежей раны, как при падении на асфальт, да и всё тело парализовала слабость. Осмотрев ещё раз своё окружение, она заметила, что потолок довольно близок к ней, и что он периодически шевелится, а потом уже стала замечать, как стенка равномерно движется. Стала ясно, что она лежит возле кого-то живого, от чего желание шевелиться сразу отбило.

Тем временем разговоры продолжались:

— Слышь, ты так и не рассказал, что это за коробочка?

— Это — счётчик Гейгера, — сейчас она различила голос Духа.

— Такая маленькая коробочка?

— А ты думал, что это целый прибор, размером с автомат.