Перед рассветом

Ей ничего не оставалось, как только ворочаться с боку на бок. Сон ускользал, несмотря на мягкую постель из листьев папоротника, которую соорудил для нее Джек. Она лежала без сна возле тлеющих угольков костра; тихая ночь, нежное теплое дыхание тропического бриза, ласкавшее ее обнаженную плоть, огонь, разгоняющий ночную пугающую темноту леса и зияющую пустоту моря, — ничего не помогало.

Блуждающие мысли Индии непрестанно возвращались к одному и тому же — к мужчине, неподвижно стоящему на берегу и упорно глядящему в пустоту океана. Она не сводила глаз с его напряженной спины и прямых плеч. Конечно, он оставил ее, чтобы не мешать, но это была лишь часть правды.

Индия села и обхватила руками колени. Внезапное прозрение пронзило ее. Она вспомнила о том, что он ей совсем недавно рассказывал — о девочке, живущей на далеком загадочном острове, и о прекрасной полинезийке, которую он так любил и потерял.

О его жене.

Она не испытала шока, узнав о том, что Джек взял себе в жены островитянку. Вовсе нет. Чувство, вызванное его рассказом, было более сильным и глубоким. Теперь, слушая тихий шум океана, Индия отчетливо осознала, что это не что иное, как зависть. Она ему завидовала, завидовала тому, что он испытал любовь, глубокое и сильное чувство; завидовала женщине, которую он когда-то любил с такой страстью, что не побоялся насмешек или порицания.

Индия никогда не считала себя импульсивной, и все же какая-то сила заставила ее подняться и пойти к нему. Она ни о чем не думала, просто шла, и все: ей необходимо было понять этого загадочного человека, такого удивительного, совсем не похожего на нее.

Глава 19

Джек стоял у кромки воды. Индия заметила, какой весь напрягся, едва завидев ее. В воздухе, теплом и пряном, чувствовался солоноватый привкус моря.

— Почему ты никогда не спишь? — спросила Индия, подойдя к нему почти вплотную.

В глазах Джека промелькнул легкий отблеск улыбки.

— Иногда сплю.

— Это из-за того, что случилось на Ракайа, да?

Джек не ответил, но по тому, как он сжал зубы, по тому, как вздулись мышцы у него на шее, Индия поняла, что не ошиблась.

— Расскажи мне, — попросила она. — Расскажи, как умерла твоя жена.

Джек отвернулся от нее, и его взгляд устремился к горизонту, туда, где волны неистово бились о рифы.

— Тебе не понравится мой рассказ.

— Все равно. Расскажи.

Обернувшись, он через плечо бросил на нее хмурый, пронизывающий насквозь взгляд.

— Хочешь послушать? Хочешь знать, как три моряка с «Леди Джулианы» жестоко насиловали несчастную островитянку, пока она не умерла?

Индия почувствовала приступ тошноты.

— Это была твоя жена?

— Нет. Другая деревенская девушка. Островитяне отнеслись к этому очень серьезно. Видишь ли, они считали, что остров безраздельно принадлежит им и они могут вершить правосудие над непрошеными гостями по своим законам.

— Они убили матросов?

— Да.

Если бы это случилось в Англии, наказание было бы не менее суровым, но Индия понимала, что капитан «Леди Джулианы» наверняка смотрел на это дело с другой точки зрения. В его представлении враждебные туземцы убили трех британских моряков.

— А капитан… — срывающимся голосом спросила она, уже жалея, что вызвала этого человека на откровенность. — Что сделал капитан?

В глазах Джека полыхнул страшный, смертельный огонь, потом взгляд стал снова холодным и жестким.

— Он выстроил тридцать человек в шеренгу и велел им открыть огонь по поселению. Они расстреливали мужчин, женщин, детей, всех без разбора. Спастись удалось не многим — тем, кто добежал до леса. Тиана не могла быстро бегать: через месяц должен был появиться на свет наш второй ребенок. — Джек судорожно вздохнул, затем быстро проговорил: — Она была на девятом месяце, а они просто пристрелили ее как бешеную собаку, так, как будто она никто. Впрочем, для них она и была «никто».

— Я не верю, — выдохнула Индия, но когда эти слова сорвались с ее губ, она уже знала, что все сказанное им — правда. Она просто не хотела в это верить.

Он посмотрел ей в лицо. Глаза их встретились.

— Почему ты не можешь в это поверить, а, Индия? Или в то, что тридцать лет назад в Индии британцы привязали к пушечным орудиям сипаев из числа повстанцев и выстрелы буквально разорвали их на куски? Почему ты не веришь в то, что богобоязненные пуритане, колонисты в Новой Англии, практиковали весьма любопытную забаву — они окружали деревни туземцев и сжигали местных жителей заживо. — Он шагнул к ней, глаза его горели страшным огнем. — Во что тогда ты веришь? Что мир делится на две части — просто и ясно, как добро и зло? Белые люди несут цивилизацию и добро, а остальные расы — варварство и зло?

Индия словно вросла в землю. Сердце ее билось так сильно и часто, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди.