Перед заморозками

— Я не смотрю телевизор, не слушаю радио и не читаю газет, — сказал он, раскуривая свою трубку. — Некоторые устраивают себе несколько недель здоровой жизни в году, воздерживаясь от спиртного. Это разумно. А я устраиваю себе несколько недель жизни, называйте ее как хотите, когда не обращаю на окружающее внимания. Просто не обращаю, и все. Потом, когда это отшельничество заканчивается, всегда оказывается, что ничего по-настоящему важного я не пропустил. Мы живем под градом дезинформации, неподтвержденных слухов, по-настоящему же важных новостей почти нет. В эти недели меня гораздо больше интересует другая информация, та, что заложена во мне самом.

Интересно, подумала Линда, он на каждый ерундовый вопрос отвечает целой лекцией. И в то же время она не могла не признать, что говорит он очень хорошо, она позавидовала его внятной и четкой манере изложения мыслей. Казалось, ему вовсе не надо думать, как выразиться — нужное слово всегда ожидает наготове. Стефан начал проявлять нетерпение.

— Значит, чистая случайность, — сказал он.

— Один из моих заказчиков пришел за ключом к старинному капитанскому сундуку — этот сундук в восемнадцатом веке плавал на адмиральском корабле английского флота. Он и рассказал мне о пожарах и о том, что полиция подозревает, что поджигатель располагал копией ключа. И я тогда вспомнил, что несколько месяцев назад сделал ключи по образцам. По внешнему виду они вполне могли быть церковными. Я не говорю, что это обязательно должно быть именно так, но определенные подозрения у меня есть.

— Почему?

— Опыт. Ключи от церковных дверей довольно характерны. К тому же сейчас почти не осталось гражданских строений, где подъезды или порталы запирались бы на старинные замки. Поэтому я и решил позвонить в полицию.

— А кто заказывал эти ключи?

— Он представился как Люкас.

— И все?

— Да. Господин Люкас. Очень любезный. Ему нужно было, чтобы я сделал ключи быстро, поэтому он дал хороший задаток.

Стефан достал из кармана пакет и развернул его. Там лежали два ключа. Хокан Хольмберг опознал их сразу.

— Именно с них я и делал дубликаты.

Он поднялся и скрылся в кузнице.

— Это уже что-то, — сказал Стефан. — У парня хорошая память. И наблюдательность не хуже.

Хокан Хольмберг появился вновь. В руках у него была древняя учетная книга. Он поискал нужную страницу.

— 12 июня. Господин Люкас оставил два ключа. Дубликаты ему нужны были самое позднее 25-го. Это очень короткий срок — у меня всегда много работы. Но он очень щедро заплатил. Мне тоже нужны деньги — и кузница должна работать, и я не хочу лишиться возможности раз в год съездить отдохнуть.

— Он оставил адрес?

— Нет.

— Телефон?

Хокан Хольмберг протянул ему журнал. Стефан набрал написанный там номер. Послушал и нажал кнопку.

— Цветочный магазин в Бьерреде, — сказал он. — Сделаем допущение, что господин Люкас никакого отношения к нему не имеет. А что было потом?

Хокан Хольмберг начал листать страницы.

— Я веду учетную книгу, как корабельный журнал, — сказал он. — Кузница, конечно, не корабль, но все же. Постукиваешь по наковальне — можно представить, что работает корабельный двигатель. Двадцать пятого июня он забрал ключи и ушел.

— Как он заплатил?

— Наличными.

— Ты ему выписал квитанцию?

— Никакой квитанции. Она ему была не нужна. Только для моей собственной бухгалтерии. У меня есть правило — исправно платить налоги. Хотя именно такая ситуация идеальна, чтобы их не платить.

— Опиши его.

— Высокий, светловолосый, немного лысеет со лба. Очень и очень любезен. Когда он оставлял ключи, на нем был костюм, когда забирал — тоже костюм, но другой.

— Как он сюда приехал?

— Мне из кузницы улица не видна. Могу предположить, что на машине.

— А как он разговаривал?

— С акцентом.

— Каким?

— Каким-то скандинавским. Точно не финским, вряд ли исландским. Остаются датский и норвежский.

— А почему ты считаешь, что не исландский? Финский — понятно, финский ни с чем не спутаешь, но исландский? Я, по-моему, даже и не слышал никогда исландского акцента.

— А я слышал. У меня есть запись замечательного исландского актера, Питура Эйнарсона, он читает исландские саги в подлиннике.

— Что-то еще можешь сказать об этом человеке?

— Пожалуй, ничего.

— Он сказал, что это ключи от церкви?

— Он сказал, что они от подвала в замке.

— В каком замке?

Хокан Хольмберг нахмурился и усиленно задымил своей трубкой.

— По-моему, он назвал, в каком. Но я забыл. Пытаюсь вспомнить.

Они подождали немного. Хокан покачал головой.

— Случайно, не Раннесхольм?

— Совершенно верно. Бывший винокуренный завод в Раннесхольме. Теперь я вспомнил. Именно так он и сказал.

Стефан Линдман вдруг заторопился. Он одним глотком допил кофе и поднялся.

— Большое спасибо, — сказал он. — Очень ценные показания.

— Если работаешь с ключами, жизнь не может быть бессодержательной, — улыбнулся Хокан Хольмберг. — Запирать и отпирать — это и есть предназначение человека на земле. Вся человеческая история озвучена звяканьем ключей. Каждый ключ, каждый замок имеет свою повесть. И вот теперь — еще одна.

Он проводил их до дороги.

— Кто такой Вергилий? — спросила Линда.