Перед зеркалом. Двойной портрет. Наука расставаний

– Я знал почти все, что должно было случиться с тобой после нашей встречи, – сказал старый Ворон. – Но стоит ли предсказывать то, чего нельзя изменить?

Вася промолчал. «Конечно стоит, – подумал он. – Если бы знать, что в Котома-Дядьке Ива исчезнет, может быть, удалось бы…»

– Ты увидел предсказанный сон. Теперь ты понимаешь, почему я называю тебя Лоренцо?

– Признаться, не очень, – ответил Вася. – Сон оборвался, и я так и не узнал, что случилось с молодым человеком, которого вы называли Лоренцо.

– Ты слишком похож на него, чтобы я называл тебя иначе.

– А вы называйте его Василием Платоновичем, – съязвил Кот.

– Филя! – строго прикрикнул Вася, и Кот лениво поплелся за хворостом.

По дороге он поймал полевую мышь, поиграл с ней и съел.

– Хорошо, пусть Лоренцо, – продолжал Вася. – Допустим, что это не случайное сходство. Но для меня гораздо важнее узнать другое – имя, которое вы не решились назвать…

Старый Ворон оказался вегетарианцем, и, таким образом, сразу пришлось отменить курятину, индюшатину, свинину, которыми котомадядькинцы набили багажник «москвича» до отказа, и ограничиться овсянкой. Но так или иначе, ее надо было сварить, и, следовательно, Коту то и дело приходилось бегать в лесок за хворостом, а собирая хворост в лесу, находившемся шагах в двухстах от привала, трудно было понять, о чем рассказывает Ворон. Между тем история была занятная, и всякий раз, когда надо было отправляться за хворостом, Кот старался поскорее вернуться. Впрочем, ему мешала одна на первый взгляд незначительная причина. Он не знал, что такое руно, а между тем это загадочное слово ежеминутно упоминалось в рассказе. В конце концов он все-таки догадался, что это просто овечья шерсть. Правда, она была золотая и, вероятно, именно поэтому называлась так странно.

Легендарные герои, полулюди-полубоги, в глубокой древности отправились в далекую Колхиду, чтобы добыть золотое руно, – согласно понятиям нашего Кота, они все как один были по меньшей мере мастерами спорта. Корабль их назывался «Арго». Самым ловким, смелым и сильным среди них был Ясон.

Тут хворост прогорел, и Филя побежал в лесок, а когда он вернулся, аргонавты уже были в Колхиде. Однако оказалось, что овладеть золотой шерстью не так-то легко, а с точки зрения практического Кота, почти невозможно. Царь Колхиды согласился отдать ее Ясону, но при условии, что он вспашет поле железным плугом при помощи медноногих, дышащих огнем быков, а потом засеет его зубами дракона, из которых вырастут тяжеловооруженные, закованные в броню воины. Но и этого мало: Ясон должен был сразиться с ними и перебить всех до одного – задача, которая, по мнению Кота, была не по плечу даже спортсмену мирового класса.

Тут Филиппу Сергеевичу пришлось снова отправиться за хворостом. На этот раз он летел со всех ног туда и обратно – ему смертельно хотелось узнать, кто победил: Ясон или воины. Но когда он вернулся, Ворон, взглянув на него, не стал продолжать свой рассказ.

– Я очень стар, и мне трудно говорить, – сказал он, помедлив. – Эта история полна предательства, хитрости, притворства и крови. И меня раздражает мелкое любопытство в глазах твоего Кота. Попроси его, пожалуйста, закрыть глаза или удалиться.

– Предпочитаю второе, – надменно сказал Филипп Сергеевич. – Я не мальчик, чтобы слушать сказки с закрытыми глазами. Мне, если хотите знать, девятый год.

И, презрительно подняв хвост, он прыгнул в машину, уютно устроился на заднем сиденье и притворился спящим.

– Ясон победил воинов. Дочь царя Колхиды Медея влюбилась в него и подарила ему зелье, которое сделало его неуязвимым, – неторопливо и горделиво, глотая овсянку, рассказывал старый Ворон. – Но для нас с тобой, Лоренцо, важно совсем другое. Один из воинов, выросших из зубов дракона, не был убит. Он только притворился мертвым. Ему удалось бежать, и с тех пор он бродит по земле, меняя облик, но оставаясь самим собой. Когда я видел его в Венеции, он под именем Джироламо служил шпионом Совета десяти и торговал рабами. Он ревновал к тебе, потому что ты нравился Джулии, дочери богатого дворянина. Он написал на тебя донос в Совет десяти. Во Дворце дожей еще сохранилась приоткрытая пасть льва, в которую опускали доносы.

– А что такое Совет десяти?

– Это десять самых влиятельных венецианских дворян. Они могли судить самого дожа.

– А кто такой дож?

– Высший правитель Венеции, который, принимая это звание, должен был обручиться с морем.

– С морем? – переспросил восхищенный Вася. – Как интересно! Похоже на сказку! Значит, Венеция и море становились мужем и женой? Да? Вернусь домой и первое, что я сделаю, – прочитаю историю Италии. Так что же сделал Совет десяти?