Перегной

Боже, что это были за глаза! Черные как маслины, в собольей опушке ресниц, расплескались они на точеном лице подобно бездонным, манящим, кружащим голову колодцам. Я пропал, это было ясно, сгинул в них как околдованный, но все же вырвался из оцепенения, когда налетевший внезапно ветер швырнул мне в лицо пригоршню тополиного пуха. Теперь я старался не смотреть в глаза, а пялился куда-то на подбородок. Точеный, с небольшой, чувственной ложбинкою подбородок, ниже которого, оплетаемая выбившимися из под платка локонами, палила меня бронзой совершенных скульптурных пропорций шея.

Теперь черед стесняться настал мне и со стеснением надо было что-то делать. Мы как будто обменялись с красавицей эмоциями. Так опытные боксеры, издалека наносят друг другу пристрелочные удары. Впрочем, эту битву я точно проиграл. Я прямо сейчас безвольным кулем, как нокаутированный боец, был готов свалиться у ног незнакомки и поступить в распоряжение победителя. Спокойно, Маратик, спокойно – приговаривал я про себя. Это морок, Маратик, морок. Сейчас мы его шуганем вицей по крепкой попке. Но как я не хорохорился, чувствовал, - пропадаю.

- Во первых, здравствуйте, - для уверенности сунув руки в карман сказал я. Девушка потупилась, но ненадолго.

- Здравствуйте.

- Я Ммма… Виктор, - чуть было не проговорился я.

- А я Настя. Анастасия.

Мы чуть помолчали.

- А я вот тут прогуливаюсь, выбрался на пленэр, так сказать…

- А я вот траву полю.

- Благородное занятие. Преображаете, можно сказать, мир. Избавляете его от сорняков.

- Какие вы слова чудные говорите.

- Это я от стеснения. - Признался я.

Опять возникло натужное, неловкое молчание, как на свидании вслепую. Мы оба не знали о чем говорить.

- А хотите я вам помогу. - Предложил я.

- Чего это? У нас мужики траву не полют.

- А я пополю.

Девушка засмеялась, заулыбалась было, но потом вдруг зазаглядывала мне за спину. Бровки ее озабоченно хмурились, улыбка сползла с лица.

- Мне делать-то все равно нечего. - Продолжал я не улавливая еще девушкиной перемены. - Дай, думаю, прогуляюсь, посмотрю как люди живут…

- Посмотрел, ну и гуляй себе дальше. - сказала девушка и убежала вглубь двора.

Что поделать - женщины полны загадок. Я пожал плечами и продолжил путь. Кстати, голос... Не тот ли это голос, что тогда в бане, шептался с какой-то теткой. В тот раз, когда я впервые услышал? Она. Точно она. Спасительница! И я решил, что обязательно отыщу Настю. Ну, чтобы высказать благодарность. Ну и просто... Поговорить.

Обогнув Федосовские постройки кругом, я вышел на косогор. К той точке откуда три дня назад и начал свое путешествие по деревне. Тут уже мне все было знакомо, отсюда я, приходя в себя после болезни, уже многажды все осмотрел. Оставалось лишь спуститься вниз, к пруду и этим завершить экскурсию. Ловить рыбу и обдумывать увиденное.

Поразмыслить, если честно, было над чем. Что-то в этой деревеньке было странным, очень странным. И это меня настораживало.

- Что, Витенька, тянет тебя, гляжу, сюда. Не отпускает. – Знакомые мне полуутвердительные полувопросительные интонации могли принадлежать только Федосу. Я обернулся.

- Здравствуйте, дядя Федос.

- И ты не болей. Чего пришел?

- Да я мимо проходил. Гулял.

- Это как – гулял?

- Ну ходил, осматривался, дивился как люди живут. Чисто для себя, из любопытства.

- А, - наконец-то понял меня собеседник, - праздно шатался. Шлялся значит.

- Ну можно и так сказать.

- И чего видал?

- Да посмотрел как люди живут. В Нагорной части все так ладно, справно, а в Подгорной…

Федос улыбнулся комплименту.

- Только вот не пойму, чего вы ото всех отгородились? – Продолжил я.

- Как отгородились? – не понял вопроса Федос.

- Ну обособились, улочку еще одну создали и получилась у вас деревня в деревне.

Федос нахмурился.

- Значит прошел по улочке-от?

- Прошел.

- И чего?

- Да ничего. Улочка как улочка. Белье сохнет, куры бегают.

- Видал кого? Говорил с кем?

- Да нет. Удивился еще – домов много, а никого нет, как попрятались.

- Так, так. – Удовлетворенно закивал головой Федос, - значит не видал никого, ни с кем речи не вел.

- Да нет.

- Не врешь?

- Слушай, дядя Федос, ну чего мне врать, а? Да даже если бы и видал кого - чего такого? Будто никто в вашу улочку не ходит.

- Без нужды никто. - строго возразил Федос. - Да и ходят наши, односельчане. Оне хоть и антихристы, но свои. А ты пришлый, непонятно как народ мне взбаламутишь.

- Не волнуйтесь, дядя Федос. Я на ваш уклад, на ваших людей не покушаюсь. Никого я не видел, честное пионерское.

Было ясно что про разговор с красавицей Настей лучше не упоминать. Стал понятен и ее внезапный испуг. Увидала Федоса - вот и убежала. Держит их тут всех Федос в ежовых рукавицах и улочка эта потому и обособлена, чтобы исключить, по возможности, все контакты общины с жителями Подгорной.

- И с Настькой не говорил?

- С какой Настькой?

Русло, в котором тек разговор, мне не нравилось и я решил отвести от этого русла протоку в сторону:

- Баньку-то чего не поправили, - кивнул я головой на свое бывшее жилище?

- Чего? А, баньку-от? Обождать надо, потому и не поправили. А как ино? – Задурковал Федос.