Перегрин

Поскольку либурна отплывала только на следующее утро, и центурион Фест Икций отпустил меня на весь день всего за кувшин вина, оплаченный в таверне по соседству с Тройными воротами, мы с Гаем Публием Минуцием отправились сперва в баню. Обычно богатые римляне ходят в нее по утрам, а мы освободились только к полудню, когда все дорогие заведения уже были пусты. По совету моего бывшего сокамерника пошли не в самую дорогую, хотя платил я, а в среднюю, всего за сестерций с двоих, но пустовавшую на тот час. В ней был, по словам Гая, лучший массажист столицы, а значит, и всего мира. Оставив одежду и обувь в специальной комнате специальному охраннику, мы сперва зашли в теплую комнату (тепидарий), где, лежа на деревянных лавках, подготовились мысленно и телесно к предстоящим процедурам. Затем ополоснулись в соседней комнате (кальдарии) горячей водой и пошли сперва в парилку (пропнигий). Была еще и комната с сухим паром типа сауны (лаконик), но я предпочитаю влажный пар. К кальдарию примыкали небольшой бассейн с холодной водой (фригидарий), маленький солярий для загорания и большая палестра для занятий спортом. В палестре даже стояли свинцовые гири, прямоугольные со смятыми углами, стремящиеся стать круглыми. Обычно римляне сперва занимаются спортом, а потом уже моются. Мы пришли во внеурочное время и оттянулись по своей программе. Попарившись и поплескавшись в холодной воде бассейна, я сразу перешел в массажную (айлептерий), а Гай Публий Минуций отправился в сауну, чтобы скоротать время, пока освободится мастер. Массаж мне делал выходец из Малой Азии, называвший себя греком и говоривший на греческом языке с таким акцентом, что я с трудом понимал. Что не помешало ему основательно размять меня, уложенного на теплый мраморный стол. К концу процедуры я был уверен, что у меня больше нет суставов, что кости не соприкасаются и сгибаются в любую сторону на любой угол. После чего мое место занял мой римский друг, а меня на другом столе, пониже и поменьше, мальчик-иллириец обмазал оливковым маслом, которое удалил скребком из слоновой кости вместе, как мне показалось, с моей шкурой или, как минимум, верхним слоем ее. После чего я еле дополз до бассейна, где сидел, не шевелясь, кайфуя, до тех пор, пока не приполз Гай. Мы побалдели еще с четверть часа, лениво обсуждая прелести богатства, а затем вытерлись, выпили вина, разведенного напополам водой, и легли на клинии с перьевыми матрасами, чтобы покемарить до конца сиесты, хотя было не жарко. Вся обслуга бани, закрыв входную дверь, тоже улеглась на менее удобные ложа в других помещениях.

Через пару часов, отдохнувшие, набравшиеся сил, мы потусовались по городу, чтобы нагулять аппетит, а потом отправились обедать в лучшую забегаловку Рима. У римлян вечерняя трапеза называется обедом. Потом это станет правилом во всех их бывших колониях в Западной Европе.

Раньше это был жилой дом, в котором жила богатая семья. Римляне называют такое жилье домус, чтобы отличить от многоквартирной инсулы. Его купил и переделал под харчевню для состоятельных людей, гурманов, романизированный грек, потомок богатых афинян, взятых в заложники после захвата Греции римлянами. Вообще-то, римляне очень неприхотливы в еде и обычно едят дома. Богатые обязательно имеют собственного повара, а харчевни, по их мнению — это для бедняков. В последнее время начались подвижки: греки и особенно персы учат богатых римлян наслаждаться жизнью. Впрочем, выблевывать съеденное, чтобы продолжить пиршество, римляне придумают позже и, скорее всего, сами. Есть у них тяга приделывать к совершенству загогулину.

Нас отвели в отдельную комнату для пиршеств (триклиний), вход в которую, занавешенный куском полупрозрачной ткани, был из открытого внутреннего двора (перистиля) с фонтаном в виде четырех лебедей, изрыгающих воду на четыре стороны света. Триклиниев разной площади в данном заведение было шесть. Стандартный триклиний — это три ложа (клинии), стоящие с трех сторон квадратного стола. С четвертой стороны — вход в помещение, через который слуги приносят еду. Каждое ложе рассчитано на трех человек, то есть всего пирующих девять. Правильная цифра, потому что позже подсчитают, что при большем количестве собравшиеся начинают делиться на группы. Нам предоставили триклиний с маленькими ложами, рассчитанными на одного человека. Слуги принесли полотенца и теплую воду в тазиках и кувшинах, сперва слили нам на руки, а потом помыли нам ноги. После чего мы возлегли на бронзовые ложа, застеленные плотными матрацами и красными покрывалами, и большими подушками, чтобы удобнее было облокачиваться во время еды. На самом деле ложа деревянные, а бронзовой была облицовка. Я заметил, это фишка римлян: что ни возьми, нутро дешевое, а снаружи дорого и броско.

К нам зашел официант — пожилой римлянин с бабьим лицом — и спросил:

— Что желают господа преторианцы?

— Обед афинского аристократа, изысканный, но не тяжелый, — пожелал я.