Перегрузка

Эта опора, как и другие в районе лагеря, была окружена защитными щитами. Позже узнали, что Денни преодолел преграду, забравшись на дерево и спрыгнув с нижней ветки. Уолли Тэлбот добежал до ограждения и, прыгнув, ухватился за его верхнюю часть. Когда он приземлился по другую сторону, было видно, что одна его рука порезана и из нее идет кровь. Вот он оказался на опоре и быстро карабкается по ней.

Мгновенно собравшаяся группа зрителей, среди которых были и репортеры, затаила дыхание. Тем временем у ограды появились трое рабочих из ремонтной бригады Уолли. Примерив несколько ключей, они открыли замок на воротах ограждения и, оказавшись внутри, тоже стали взбираться на опору. Но Уолли был уже далеко впереди, он быстро сокращал расстояние между собой и рыжеголовым мальчуганом.

Фред Уилкинс, запыхавшийся, дрожащий, добежал до основания опоры. Он было рванулся, чтобы тоже лезть наверх, но его удержали.

Глаза всех были устремлены на две фигуры, ближе всего находящиеся от вершины: Денни Уилкинса, всего в одном-двух футах от проводов, и Уолли Тэлбота, почти добравшегося до него.

Потом все это случилось так быстро, что наблюдавшие впоследствии не могли прийти к общему мнению об очередности событий и даже точно описать, что же это были за события.

За какую-то секунду Денни устроился где-то в нескольких дюймах от изолятора, отделявшего опору от провода, и поднял алюминиевый шест, пытаясь зацепить змея. Одновременно чуть ниже и немного сбоку от него оказался Уолли Тэлбот. Он схватил мальчика, потянул его и задержал. На какой-то удар пульса позже оба они сорвались вниз. Мальчик, соскальзывая, хватался за металлические перекладины, а Уолли, инстинктивно стараясь удержать опасное равновесие, взмахнул рукой и вместо перекладины сомкнул пальцы на металлическом шесте, который выпустил Денни. Мачта описала в, воздухе дугу, и в то же мгновение из провода, потрескивая, вырвался большой ослепительно оранжевый шар. Уолли Тэлбота охватила корона прозрачного пламени. Потом, так же неожиданно, пламя исчезло, и тело Уолли мягко и неподвижно повисло на опоре башни. Только чудом оно не сорвалось вниз. Через несколько секунд двое из бригады Тэлбота добрались до тела Уолли и осторожно начали спускать его вниз. Третий прижал Денни Уилкинса к балке и поддерживал его, пока остальные спускались. Мальчик, по-видимому, остался невредим. Внизу было слышно, как он рыдал.

Затем где-то в другой стороне лагеря коротко и резко завыла сирена.

Глава 17

Пианист из коктейль-бара меланхолично перешел от «Хэлло, молодые возлюбленные!» на «Что будет, то будет».

— Если он сыграет еще что-нибудь из старого, — сказал Гарри Лондон, — я расплачусь прямо в пиво. Еще водки, дружище?

— А почему бы, черт подери, и нет? Налей двойную. — Ним, до того внимательно слушавший музыку, теперь постарался сосредоточиться на своих ощущениях. Он уже много выпил, и язык у него стал заплетаться, но ему было все равно. Порывшись в кармане, он достал ключи от своего автомобиля и бросил их через стол. — Присмотри за ними. И проконтролируй, чтобы я взял домой такси.

Лондон сунул ключи в карман.

— Конечно, конечно. Если хочешь, можешь заночевать у меня.

— Нет, спасибо, Гарри.

Через какое-то время Ним почувствовал себя вконец захмелевшим и решил ехать домой. Его не волновало, что он появится дома пьяным. По крайней мере сегодня это его не беспокоило. Леа и Бенджи уже будут спать и не увидят его. А Руфь, чуткая, все понимающая Руфь, простит.

Но уже встав, чтобы уйти, он снова опустился на стул.

— Проверка, проверка, — четко сказал он. Ему хотелось услышать свой голос прежде, чем начать что-либо говорить. Удовлетворенный, он продолжал:

— Знаешь, Гарри, о чем я думаю? Я думаю, что было бы лучше, если бы Уолли умер.

Прежде чем ответить, Лондон отхлебнул пива.

— А Уолли, видимо, думает иначе. О'кей, конечно, он жутко обгорел и лишился клюва. Но есть же еще…

Ним повысил голос.

— Да Бога ради, Гарри! Ты хоть понимаешь, что говоришь?

— Успокойся, — предупредил Лондон. Люди в баре уставились на них. Понизив голос, он добавил:

— Конечно же, понимаю.

— Со временем… — Ним перегнулся через стол, играя словами, как фокусник шариками. — Со временем ожоги заживут. Ему сделают пересадку кожи. Но ты же не выпишешь для него новый член по каталогу «Сиарс».

— Это точно. Не выпишу. — Лондон грустно кивнул головой. — Бедняга!

Пианист наигрывал «Мелодию Лары», и Гарри Лондон почувствовал на глазах слезы.

— Двадцать восемь! — сказал Ним. — Ему ведь столько. Боже мой, двадцать восемь! Да ведь у любого нормального мужика в этом возрасте в запасе еще целая жизнь…

Лондон допил пиво и знаком заказал официанту еще кружку.

— Ним, ты должен запомнить одну вещь. Не всякий же парень такой первоклассный кобель, как ты. Если бы ты оказался на месте Уолли, для тебя случившееся было бы концом или ты думал бы, что это так. — Он с любопытством спросил:

— Ты когда-нибудь подсчитывал? Может, тебя надо внести в Книгу рекордов Гиннесса?