Перегрузка

Своей целью «Энергия и свет для народа» провозгласила «борьбу с разжиревшим от прибылей чудовищем «ГСП энд Л» на всех фронтах», в частности, она выступала против увеличения платы за электричество и газ, боролась против выдачи разрешений на строительство АЭС, восстанавливала против «ГСП энд Л» общественное мнение всякий раз, когда последняя пыталась доказать целесообразность того или иного своего проекта. Все такие попытки Бердсон и К° называли оплаченной потребителями ложью. А еще они призывали к скорейшей передаче контроля над этой энергетической компанией муниципалитету. В последнее время возглавляемое Бердсоном движение вознамеревалось объединить силы с престижным клубом «Секвойя», чтобы успешнее противодействовать экспансионистским планам «ГСП энд Л». Предложение Бердсона должно было быть рассмотрено на встрече с высшим руководством клуба, ожидавшейся в ближайшее время.

— Ого, детка, — заметил Бердсон, пробежав взглядом по просторной, обшитой деревянными панелями комнате, где они разговаривали, — я думаю, что работать в такой отличной обстановке просто одно наслаждение. Посмотрела бы на мою свалку. По сравнению с тем, что у тебя здесь есть, это же кошмар.

Она объяснила ему:

— Этот дом достался нам по завещанию много лет назад.

В какие-то моменты, а сейчас был именно такой, Лаура Бо Кармайкл считала особняк Кейбл-Хилл, где размещалась штаб-квартира клуба «Секвойя», чересчур роскошным: слишком многое свидетельствовало о том, что когда-то в нем жил миллионер. Она предпочла бы что-нибудь попроще, но по условиям завещания они, переехав, потеряли бы дом и ничего не получили бы взамен.

— Я бы не хотела, чтобы ты называл меня деткой, — вдруг сказала она.

— Возьму на заметку. — Усмехнувшись, Бердсон достал записную книжку, шариковую ручку и что-то записал.

Закрыв записную книжку, он посмотрел на миссис Кармайкл и задумчиво произнес:

— Завещание, значит? Подарок мертвеца. Мне думается, такие вот подарочки и сделали клуб «Секвойя» таким богатым.

— Богатство — понятие относительное. — Лауре Бо Кармайкл захотелось, чтобы поскорее пришли трое ее запаздывающих коллег. — Нашей организации действительно везет на поддержку страны, но у нас и значительные затраты.

Большой бородач рассмеялся:

— Но уж не настолько, чтобы вы не могли поделиться своим хлебом с другими группами, делающими такую же работу, но перебивающимися с воды на воду.

— Посмотрим, — твердо сказала миссис Кармайкл, — но не думай, пожалуйста, что мы настолько наивны, чтобы принять тебя за бедного родственника. Кое-что мы о тебе знаем. — Она посмотрела в свои записи, которые до той поры не собиралась использовать. — Нам, например, известно, что в вашей организации почти двадцать пять тысяч членов, ежегодно выплачивающих по три доллара, так что сборщики взносов приносят тебе до семидесяти пяти тысяч долларов. Из этой суммы ты выплачиваешь себе зарплату в двадцать тысяч долларов в год плюс неизвестные расходы.

— Надо же парню зарабатывать на жизнь.

— Неплохо зарабатываешь, сказала бы я, — Лаура Бо Кармайкл снова заглянула в свои записи. — Вдобавок тебе идут гонорары за лекции в университете и за твои статьи, да еще одна зарплата от организации по подготовке активистов. Так что твоя борьба за справедливость приносит тебе где-то до шестидесяти тысяч в год.

Бердсон широко улыбнулся.

— Отлично проделанное исследованьице.

Теперь наступила очередь улыбнуться и президенту клуба «Секвойя»:

— Да, у нас действительно отличный исследовательский отдел. — Она отложила записи в сторону. — Конечно, это не предназначено для посторонних. Я хотела лишь показать тебе, что мы знаем, как живут профессиональные бунтари вроде тебя. Ты осведомлен о нас, мы — о тебе, и это сэкономит нам время, когда мы перейдем к делу.

Дверь тихо отворилась, и в комнату вошел стройный немолодой мужчина в очках без оправы.

— Мистер Бердсон, полагаю, вы знаете нашего секретаря мистера Притчетта, — сказала Лаура.

Дейви Бердсон протянул большую мясистую руку.

— Мы раза два встречались на поле боя. Здорово, Притчи!

После энергичного рукопожатия вошедший сухо сказал:

— Я не стал бы называть слушания по экологии полями боя, хотя их и можно истолковывать таким образом.

— Чертовски верно, Притчи! Но когда я выступаю против такого врага народа, как «Голден стейт пауэр энд лайт», я бьюсь изо всех сил. Жестче и еще жестче — таково мое правило. Но я, конечно, не говорю, что нет места и для оппозиции вашего типа. Есть! Вы, ребята, делаете все классно. Однако именно я появляюсь в заголовках газет и в телевизионных новостях. Кстати, детки, вы видели меня по телевизору с этим сучарой из «ГСП энд Л» Голдманом?

— В шоу «Добрый вечер», — вспомнил управляющий-секретарь. — Да, видел. Мне кажется, ты ярко выступил, но, объективно говоря, Голдман весьма искусно отбивал твои атаки. — Притчетт снял и протер очки. — Возможно, что твоя борьба с «ГСП энд Л» справедлива. Не исключено даже, что мы нуждаемся друг в друге.

— Молодчина, Притчи!

— Правильно произносится Притчетт. Или же, если тебе больше нравится, можешь называть меня Родерик.