Перекати-поле

Она перестала принимать свои желтые таблетки. Выпила последнюю на двадцать первый день ее цикла, а потом бросила. Зачем? Она приходила в клинику доктора Грейвса вялая и апатичная и работала там по полдня, потому что этим летом разразился экономический кризис. Появившееся свободное время после обеда Кэти использовала для того, чтобы подобрать себе гардероб для учебы в колледже. На обновки средств не хватало. Деньги, которые Кэти планировала потратить на кое-какие вещи, пришлось отложить на самолет до Майами, поскольку раньше она собиралась ехать в кампус с Треем и Джоном на машине. Все складывалось просто идеально. Ее новая соседка по комнате, уроженка Майами, пригласила Кэти погостить у нее неделю перед началом занятий, как раз тогда, когда Трею и Джону было сказано явиться в кампус. Она могла бы отправиться с Джоном на его пикапе, но они с Треем ехали в одной связке, и в такой ситуации оставаться с ними во время всех остановок и ночевки в мотеле было бы неловко.

Те небольшие сбережения, которые Кэти удалось накопить, позволили ей выбрать одежду для колледжа только в магазине подержанных вещей в Амарилло, и она с радостью отправилась в поездку по безлюдному шоссе через бурые пустынные прерии. Трея не было в ее жизни уже целую неделю, когда однажды после работы она повернула машину своей бабушки к дому Джона.

***

Лежа на кровати в своей комнате, Джон беспокойно листал проспект для поступающих в университет Лойола, который он вытащил из мусорной корзины, куда его после Дня подписания выбросил отец. Джон догадывался, почему эта брошюра вызвала у Берта такое раздражение. Колледж отказался от программы развития футбола в 1972 году, а именно этот вид спорта сейчас был на первых ролях во всех соревнованиях на уровне колледжей. Джон почти наверняка знал, кто организовал доставку по почте этого проспекта, и каждый раз, глядя на него, чувствовал приступ подступающей изнутри тошноты.

Телефон звонил каждые полчаса, но Джон не обращал на это никакого внимания, заставляя звонившего оставлять все новые и новые торопливые сообщения на автоответчике.

— Ну же, Джон, давай! — умолял его Трей. — Я знаю, что ты дома. Возьми же трубку, черт побери!

Комната Джона находилась в передней части дома, и поэтому он сначала услышал, а потом уже увидел подъезжающий «форд» мисс Эммы. У того из-под капота раздавался какой-то очень характерный стук, происхождение которого они с Треем так и не смогли определить, — по всей вероятности, что-то возрастное. Как Кэти будет обходиться без машины в кампусе в Майами? Она планировала брать у Трея его «мустанг», когда нужно будет куда-то поехать, и, разумеется, всегда могла рассчитывать на то, чтобы взять пикап Джона.

Он не видел Трея с момента их возвращения из Майами и разговаривал с ним всего один раз, после того, как он объяснился с Кэти. Трей так и не признался ей в своей неверности.

— Я не смог, — заявил он тогда. — Я просто не смог. Мне было и так достаточно тяжело сказать ей, что нам следует расстаться на время и пообщаться с другими людьми. Я знаю, что могу положиться на тебя в том, что ты не расскажешь ей о моих девушках, Джон.

— Только потому, что я не хочу доставлять ей еще бóльшую боль, ТД.

— Да, понимаю, но я знаю, что ты никогда бы не предал меня, Тигр. Ты мог бы ударить меня, но предать не смог бы никогда.

Новость об их размолвке тут же облетела весь город, и одного короткого взгляда на стоическое выражение лица Кэти было достаточно, чтобы понять, кто от кого ушел. Теперь она превратилась в мишень ехидных сплетен, большинство из которых исходило от Сисси Джейн и ее недалеких приспешниц, так что, если бы Джон продолжал тусоваться с Треем, это означало бы, что он каким-то образом поддерживает решение, принятое другом.

— Как она восприняла это? — спросил он Трея.

— Ну, как… как Кэти. Она просто молча слушала меня, а когда я закончил, встала, позвала Руфуса и ушла в дом. Даже не оглянулась. Закрыла за собой дверь. Вот так.

— А каких слов ты от нее ожидал?

— Ну, что она чувствует по этому поводу, по крайней мере.

— А сам ты не догадываешься, что она чувствует?

— Господи, конечно, догадываюсь, но я ожидал, что она как-то выразит это — поплачет немного, попробует отговорить меня от принятого решения. А у нее даже слезинки в глазах не появилось.

Трей бывал порой удивительно тупоголовым. Кэти никогда бы не унизилась, пытаясь отговорить Трея от решения бросить ее.

— Мне на минуту показалось, что я снова сделал ее немой, что у нее опять вернулось то прежнее состояние, — добавил Трей, и Джон заметил в его голосе нотки беспокойства и раскаяния. — Но потом я понял, что она просто молчит, как всегда делает, когда…

— …когда ей нечего сказать, — закончил за него Джон.

— Господи, Джон…

— Да, — ответил он и повесил трубку.

Они с Кэти разговаривали каждый вечер. В это время он всегда был дома, зная, что она позвонит.

— Ты, Джон, для меня как чашка какао перед сном, — как-то сказала она. — Не могу идти спать, пока не услышу твой голос.