Переход-2. На другой стороне

– Именно, как в Сараево, – кивнул Альберт. – К тому же через пару часов рассветет, и передвигаться по поверхности будет уже нельзя. Поэтому отряду придется идти под землёй, сначала через коридоры, потом спуститься в канализацию.

Мародер тем временем успел доесть все, что было в тарелке, отложить в сторону ложку и сделать хороший глоток воды. В животе чувствовалась приятная тяжесть, глаза сами собой стали закрываться.

Пытаясь перебороть сонливость, Нельсон взял листок бумаги и написал «Кто пойдет?»

– У нас нет опытных людей, имеющих навык выживания в канализации, – поморщился Альберт. – Поэтому, как ни крути, но идти придется тебе.

Мародер нахмурился. Ему вовсе не улыбалось тащиться куда-то через весь город по канализационным коллекторам. Хотя его больше не трогали монстры, он относился к такому предприятию с большой долей настороженности.

Мало ли, кто мог жить в канализации? Вдруг кто-то вроде лаков, кому все псионические способности ментала нипочем?

Да и не доверял Нель новоприобретенным сверхспособностям. Мало ли – сейчас они есть, а потом раз и исчезли. Хотя, от таких способностей он бы не отказался, если мутант при этом покинет его черепную коробку.

– Мы понимаем, что это опасно, – кивнул комендант. – Поэтому кроме тебя пойдут ещё двое, чтобы хоть немного уменьшить риск.

Три ствола в замкнутом пространстве канализации могли обеспечить неплохую плотность огня. Другое дело, что даже такой было бы недостаточно, если отряд наткнется на стаю крыс или еще какую гадость.

Но это было лучше, чем ничего, и мародер, поджав губы, кивнул.

Хоть Нельсон и привык ходить один, и даже слегка кичился этим, но был готов признать, что под землей работали совсем другие законы. И что в одиночку ему никак не добраться до «Домостроителей». А сообщить полковнику последние новости было жизненно необходимо.

Оставалось только признать, что других вариантов нет, и отправиться в путь.

Нель наклонил голову, посмотрев в глаза Альберта, после чего подобрал со стола блокнот, перевернул лист и написал на обратной стороне одно короткое слово «согласен».

– Вот и ладно, – с облегчением произнес Альберт.

* * *

– Удачи вам, парни, – сказал комендант перехода, когда металлическая дверь закрылась за ними.

Группа оказалась в одном из коридоров, опутывавших убежище на «Театре кукол» густой сетью. Теперь нужно было разыскать выход в канализацию и спуститься туда. И можно будет двигаться в сторону «Домостроителей».

На этот раз у них даже были приблизительные планы туннелей, составленные одним отморозком-диггером, и компас. Нельсон не был уверен, что под землей компас будет показывать на север, но Полковник и Кирилл убедили мародера, что все будет работать нормально.

Теперь у него была возможность проверить это.

Нельсон усмехнулся своим мыслям и натянул на лицо противогаз с панорамным стеклом. Вкрутил фильтр, бросил взгляд на уродливый «тэг», нарисованный на стене белой краской, и вспомнил, что диггер тот, в отличие от многих своих товарищей, умер почти естественной смертью.

Отравился ботулотоксином, съев какие-то странные консервы, которые нашел в заброшенном бомбоубежище. Это было печально и почему-то одновременно смешно.

Нельсон неспешно привел автомат в боевую готовность, убедился в том, что все нормально, и дал своим товарищам знак двигаться дальше. Коридор разветвлялся. Выход в канализацию был в дальнем углу правой комнаты.

Один из бойцов схватил лежавший на полу лом, попытался поддеть им крышку люка, но не сдюжил и тяжёлый металлический блин с грохотом упал обратно в паз.

– Тише ты, сейчас со всего города твари сбегутся! – шикнул на него второй. – Давай помогу. Военный, прикрывай, а то сейчас полезет кто-нибудь.

Нельсон усмехнулся и встал так, чтобы хорошо видеть люк. Он заранее знал, что никто из проема не полезет, но решил дать покомандовать собой. Тем более, что парни были совсем молодые, им едва пошел третий десяток.

Правда, в отличие от «комсомолки» у них не наблюдалось деформации ног и странной формы черепа. А, значит, какое-то время парни успели пожить под жарким солнцем татарстанских лесостепей.

Они были абсолютно разными: горбоносый брюнет и блондин, с которого только агитационные плакаты «За чистую расу» рисовать. Но при этом действовали сообща, будто предугадывая мысли друг друга.

Никакими тренировками невозможно добиться такого уровня взаимодействия. Чтобы бойцы вели себя так, они должны были вместе расти, играть с самого детства и знать друг друга лучше всех на свете. Правда, была и одна уязвимость у таких людей: уж очень они были привязаны друг к другу.

Мародер был вполне уверен, что смерть горбоносого, кажется, Ивана, вывела бы блондина Сашу из себя, и заставила бы броситься в самоубийственную атаку, лишь бы отомстить убийце товарища.

Хотя мародер мог бы и не запоминать их имена. Ведь он не мог произнести их вслух, а какая разница, как называть их про себя: «Ваня и Саша», «толстый и тощий», «блондин и брюнет» или вообще двумя дебилами?