Переход через пропасть

Действительно, за минувшие шестнадцать лет я ничего не приобрел из того, что принято считать приобретением. Иногда я и сам задаюсь этим вопросом, но в памяти неизменно всплывает история, с которой все началось. Которую я рассказывал некоторым близким людям и не решался записать.

Однажды, уже будучи в Москве, я ехал в электричке с моим товарищем и соратником из нашей организации «Русь Триединая» Володей Винограденко (позывной Апостол), и мы заговорили о случаях чудесного спасения. Он рассказал мне, как, будучи ополченцем Новороссии, чудом остался жив во время боя в Донецком аэропорту (26 мая 2014 года).

Я же рассказал ему свою историю: как попал на общественное поприще и как прошел свое первое испытание. Он тогда сказал: «Ты, братик, обязательно запиши это для других людей, такие истории нельзя хоронить в своей памяти».

Теперь, когда уже Володи нет в живых (он погиб в бою русских с американцами в Сирии 7 февраля 2018 года), выполняя его наказ, пишу о том, что хранил в тайне 16 лет. Как сказал архангел Рафаил Товиту: «Тайну Цареву прилично хранить, дела же Божии открывать и проповедовать повально» (Тов. 12, 7).

В начале 2000-х я стал издавать собственную газету «Тайны века». Изначально мной двигало желание поднять свой бизнес. Это было в духе времени, в тот период постсоветский коллективный разум был одержим идеей обогащения, в общество был брошен лозунг — обогащайтесь! Я не стал исключением и тоже стал одной из миллионов частиц, подхваченных этим безыдейным потоком. Работая над содержанием газеты, транслируя информацию, умножая ее на тираж, я несильно задумывался над смыслом того, к чему и как я прикасаюсь. Главным был рост тиража — публикации должны были вызывать у читателя изумление. И как сейчас принято говорить — «взрывать мозг». Но по мере того, как я в поисках материала лопатил объемы литературы (интернетом я тогда еще не пользовался), стал наталкиваться на информацию, которая была сильнее меня. Это было знакомство с опытом православных подвижников — жития святых. Со мной вышло, как писал апостол Павел в послании римлянам: «Итак вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим.10:17). До этого год проучился в открывшемся тогда частном Университете качества «Прогресс» на экономиста-юриста. Подружился с преподавателем Сергеем Александровичем Таглиным: под его руководством системно изучал философию и уяснил, что Бог жив! Теперь же я стал открывать, каков Он и каковы Его требования к человеку. Вот тут сам начал испытывать настоящее изумление, менять мировоззренческую основу. Газета моя с изначальной тысячи в 1998 году выросла до 27 тыс. в 2001 году; мои внутренние установки стали отражаться и на полосах издания. Из газеты стала исчезать эзотерика и соответствующая реклама. Чтобы расширить продажу издания на всю Украину, мне надо было получить свидетельство о регистрации уже не в Харькове, а в Киеве. За свидетельством в Киев я приехал 13 марта 2002 года.

Накануне поездки прочел православное исповедание Петра Могилы, а «Повесть временных лет» Нестора Летописца дочитывал уже в поезде.

В Киеве, получив свидетельство, зашел в Киево-Печерскую лавру. Православного воцерковленного люда тогда было немного, и в пещерах я был один среди сотен отцов-основателей русской цивилизации. Шел по пещере и оказался перед мощами Нестора Летописца. Только что читал его мысли в книге: «Вот повести минувших лет, откуда пошла Русская земля, кто в Киеве стал первым княжить, и как возникла Русская земля». Сколько за тысячелетие было создано и погибло, а мысли Нестора живы, и нетленно даже его тело. Страшно подумать, кем бы мы были сейчас и что бы мы о себе знали, если бы не его труд, дошедший до нас всего в нескольких списках. У нашей русской цивилизации не было бы своего закладного камня. Мы бы ничего не знали о начале духовно-исторического пути Руси, не имели бы собственного взгляда на свою историю. И вообще, были бы мы сейчас русским народом?

Для меня Нестор Летописец — духовный покровитель пишущей братии и журналистов. К его мощам я приложился с особым трепетом, ведь я в журналистике с 1993 года.

Там же, в Ближних пещерах, покоится и Илья Муромец, и митрополит Петр Могила, боровшийся с унией, отстроивший лавру. И его мысли в книге, которая лежит в моей сумке, переброшенной через плечо. Тогда я не был воцерковлен, и представления о православной вере у меня были весьма фрагментарные, которые получал из попадавшихся мне книг. На тот момент у меня было в Харькове много знакомых, но ни одного воцерковленного.

Великий князь Владимир II Всеволодович Мономах (1053–1125)