Переход через пропасть

Небо молчало, скрижали на голову не свалились. Но вдруг меня осенило. В мою голову пришла емкая мысль: нужно сделать Харьков столицей трех союзных государств и жить по заветам Владимира Мономаха. Харьков подходит и духовно и географически, никому обидно не будет. Перевезти туда шапку Мономаха, как ковчег Завета, это будет зримый символ завещанной им идеи объединения народов, выросших на ниве общего православного поля. Ведь за тысячелетие дети Мономаха в поисках счастья разбрелись по огромной территории. Теперь круг времен замкнулся, и шапка Мономаха может стать сакральным символом общерусского единения!

Я говорил словами и категориями, которыми на тот момент не мыслил, о том, что необходимо сделать Харьков столицей надгосударственного союза. Не бороться за всю Украину в равной степени, но через Харьков прочно закрепиться в восточных регионах и с этого плацдарма бороться уже за остальную территорию юго-западной Руси.

Мои товарищи, вспоминая этот эпизод, уже спустя годы говорили, что он им запомнился, что в этом было что-то особенное.

И это потом вспомнил, как звучит моя фамилия, а тогда мы просто веселились, радовались, как веселятся арабы у гроба Господня в Великую субботу и ничему не придавали избыточного значения. Это потом до меня дойдет, что в Синайской пустыне именно на горе Хорив Моисей получил скрижали Завета.

У нас же, как у Нового Израиля, своя история, своя гора Хорив и свой Завет. Народ Израиля не сохранил Ковчег Завета и отверг Новый Завет. Мы тот народ, те язычники, о которых говорил апостол Павел, которые воспримут Слово Божие. И через тысячу лет дело князя Владимира Крестителя Руси живо, цел и символ русской государственности, и общерусского единства — шапка Мономаха.

Когда, будучи в пещерах Лавры, просил святых отцов прояснить мой разум, то думал, что ответ будет соразмерен моему масштабу. Но пришлось получить послание, касающееся не лично меня, а судьбы русской цивилизации. Наследники Мономаха за тысячу лет разбрелись с этого места на четыре стороны света. Вот и мы на Хоривице были вчетвером…

Вернулся в Харьков и понял: то ли мир изменился, то ли я в нем. Я не мог найти себе место. Мысли теснились, просто кричали во мне: запиши, что получил. Записал идею, но покоя все равно не обрел.

Интересно, что на тот момент я не читал ничего на тему устройства русской монархической государственности. Не знал я трудов Льва Тихомирова, Ивана Солоневича, Ивана Ильина, Митрополита Иоанна Снычева.

Не знал, что уже давно написаны Ильиным слова о спасительной идее, которая нужна России: «России же нужен не шум, а ответственная идея — на десятилетия, на века… Идея не отрицательная, а положительная; государственная созидательная; но не формальная, т. е. не ограничивающаяся простым указанием на голую форму правления, т. е., например, на “монархию” или “республику”, так, как если бы этим разрешались важнейшие и глубочайшие проблемы… Эта идея должна быть государственно-историческая, государственно-национальная, государственно-патриотическая, государственно-религиозная» («Творческая идея нашего будущего»).

И все-таки шапка Мономаха родом из Византии

До 13 марта 2002 года эта тема просто не входила в круг моих интересов. Но записал все, что смог вместить, под заголовком «ДУХОВНЫЙ ЦЕНТР СЛАВЯНСКОГО ЕДИНСТВА», а в шутку «апрельскими тезисами», в пику тем, которыми некогда была разрушена историческая Россия. А почему бы и нет? Как говорится, клин клином вышибают.

Если меня до этого заботило, как собрать деньги с реализаторов газеты и рассчитаться с типографией, то теперь открылся новый горизонт — меня стала волновать судьба общерусского наследия.

В том письме писал о том, что волк боится красных флажков, потому что его генетическая память хранит костры первобытного человека. Так же и у нас в памяти братоубийство и междоусобица. Отсюда недоверие друг к другу и нежелание протянуть открытую ладонь. Но символ единства — шапка Мономаха — пробудит другой ген, будет ключом к завету князя и объединению этносов, вышедших из одной колыбели. Написал не только о необходимости перенесения центра русско-украинских отношений в Харьков и об объединении Новая Русь, которое вырастет из Харькова, но и в конечном итоге о необходимости возвращения России к монархии. Но этот вопрос можно поднимать только по итогу объединения русских земель.