Перекрёстки Эгредеума

Корабль судорожно бился в объятиях закипающего шторма. Чёрно-красное полыхающее небо отражалось в бушующем океане, огромные волны вздымались, яростно обрушиваясь на палубу, швыряя отчаянно кренящееся судно со страшно скрипящими мачтами как щепку.

Выскочив на палубу, не успевшая отдышаться Эмпирика захлёбывалась, из последних сил цеплялась за такелаж, ослеплённая солёными брызгами и порывистым ветром, сбивающим с ног. Сквозь оглушительный рёв стихии откуда-то сверху слышались крики матросов, карабкающихся по вантам. Феоссары ползали по палубе, держась за леера.

— Убрать паруса!

— Держать штурвал!

Протяжный стон ломающейся древесины. Дикий треск.

Крики падающих за борт.

Высокая волна накрыла Эмпирику с головой. Ослабшая рука выпустила спасительный трос.

Вода хлынула в лёгкие.

— Держись! — приглушённый голос — точно из другого пространства.

Сзади кто-то крепко схватил её за руку.

Резкая боль.

Её с силой швырнуло на палубу и ударило о фальшборт.

Сквозь судорожный кашель — обезумевший крик Хранителя.

— Я же сказал сидеть внизу!

Стоны. Вопли.

— Рубить снасти!

Штурвал был по-прежнему неуправляем.

Корабль стремительно нёсся в гибельную пучину.

Всё расплывалось, отдалялось, таяло в бушующей черноте.

Нет, нет, только не это! Беспомощная, бессильная, болтающаяся, как тряпка на ветру, она снова ощутила, как нечто чуждое овладевает её сознанием. Подчиняет её волю.

Неведомые зловещие слова, глубокие и страшные, как рваные раны, наполняли разум.

— Солвг Аш-Эм-Эрд… Суап Нирай… Эгл… Иг… Игнавия.

Её снова хватают, тащат куда-то вниз, а мир растворяется в чёрной бездне, крутящейся фиолетовыми всполохами перед закрытыми глазами.

* * *

Пурпурный туман высоко клубился над тёмными водами, пряча от взора небо. Неестественная тишина стояла кругом: ни скрипа, ни всплеска, ни шёпота ветра. Зловещая прохлада напитана едва уловимым запахом — смутным, неразборчивым, но отчего-то навевающим тягостные мысли и тревожные опасения. Какая-то призрачная затхлость.

Истерзанное судно — без мачты, с изломанным фальшбортом — казалось застывшим в тягостном туманном безветрии, словно увязло в густом студне. И всё же оно плыло — плыло в неизвестность, движимое непостижимой силой.

— Итак, ты говорила про Игнавию, — начал Хранитель.

Он сидел в каюте напротив только что проснувшейся Эмпирики, и, удостоверившись, что она в порядке, рассказывал о последних событиях.

Каким-то чудом они пережили шторм. Не все — нескольких воинов поглотил океан. Но буря утихла так же внезапно, как и началась. Теперь, если верить лунному навигатору, они неуклонно двигались на северо-восток.

— …про Игнавию, куда мы, очевидно, и направляемся.

Беспечности сна — как не бывало. Тягостные воспоминания сжимали сердце в тисках сожаления. Нужно ему сказать…

— Никто ничего не понимает, все растеряны и напуганы, — продолжал Хранитель. — Но ты не бойся. Знай: я всегда буду рядом. Я защищу тебя.

Добрые слова пронзали душу раскалённым клинком. Это невыносимо. Она и только она за всё в ответе. Она всех ведёт к гибели. Нужно положить этому конец. Но признание накрепко застряло в горле, и, не в силах произнести ни звука, она только понуро кусала губы.

— Ты знаешь, что мы будем там искать? — спросил Хранитель.

Эмпирика ответила не сразу, продолжая сидеть, опустив голову и старательно избегая взгляда собеседника. Дрожащий голос её был полон затаённой скорби, и каждое слово давалось с трудом.

— Башни — это книги, — вымолвила она, сознавая, как безумно это звучит, но уже не стараясь сохранять видимость здравомыслия. — Аш-Таше на Озере Слёз… Зал Потерянных Душ. Они зовут меня. Они хотят, чтобы я довершила начатое.

— Я не понимаю…

— Но есть и другой путь, — с неожиданной решимостью перебила она отвердевшим голосом. — Эта башня — начало и конец истории. Нужно разомкнуть круг вечного повторения. Нужно уничтожить источник всех бед. Чёрный разум, призванный из бездны. Демоны — только его тени.

— Что?.. Какой разум? И как его уничтожить?

Эмпирика покачала головой. Догадки её были столь ужасны, что она до сих пор не решалась их принять и уж тем более не могла произнести вслух.

— Не знаю точно. Но я была там в детстве и видела жуткие ритуалы. Видела, как призраки выходят из стен, как загораются фиолетовые буквы… Когда я была в Аш-Тарагате, я… тоже видела это… Я… Кто-то снял печать Радоша, и Чиатума пробудилась.

— Так, погоди, давай по порядку…

Эмпирика кивнула, собираясь с духом и мыслями.

Книга Фрагилия. В ней множество разрозненных фактов, неясных обрывочных легенд и смутных догадок, подчас граничащих с откровенным безумием, разноцветными камешками сложились в узор хитрой мозаики. Но в нём — в этом узоре — многое обретало смысл.

Прибавив к этому сведения из других книг и собственные размышления, Эмпирика, как ей казалось, в упор приблизилась к разгадке древних тайн, неявно отравлявших мир одним своим существованием.