Перекрестки Сумерек

Гавин вздохнул. Когда он возвратился в Тар Валон, то вместо того, чтобы позволить зиме поймать себя здесь, должен был отправиться домой, но нашел Отроков изгнанными из казарм. И еще раз убедился, что Элайда жаждет их гибели. Его сестра Илэйн уже должна была прибыть в Кеймлин, если не добралась туда раньше. Безусловно, любая Айз Седай помогла бы Дочери-Наследнице Андора вовремя прибыть в Кеймлин, чтобы предъявить свои права на трон прежде, чем смог бы кто-то еще. Белая Башня не потерпела бы потери союзника в лице королевы – Айз Седай. С другой стороны, Илэйн могла находиться на пути в Тар Валон, или же в эту минуту преспокойно жить себе в Белой Башне. Он не знал, замешана ли она в этой истории с Суан Санчей, и если да, то как глубоко – она всегда прыгала в воду, не узнав глубины – но Элайда и Совет Башни могли пожелать ее расспросить. И не важно – была ли она Дочерью-Наследницей или нет. Или даже королевой. Он был, однако, уверен, что она не причем. Она ведь всего лишь Принятая. Он частенько должен был себе это напоминать.

Новая проблема состояла в том, что между ним и Тар Валоном теперь стояла армия. По крайней мере, двадцать пять тысяч солдат на этом берегу Эринин, и, похоже, примерно столько же на западном берегу. Судя по всему, они поддерживали тех Айз Седай, кого Элайда назвала мятежницами. Кто еще посмел бы взять Тар Валон в осаду? Способ, с помощью которого появилась армия, материализовавшись прямо посреди бурана, казался настолько нереальным, что при одной только мысли об этом, по его спине пробежали мурашки. Слухи и паника всегда летели впереди любой большой армии на марше. Всегда. Эта же появилась словно призрак в тишине. Но армия была вполне реальна, словно стеной преградив ему дорогу. Так что он не мог ни попасть в Тар Валон, чтобы узнать находится ли Илэйн в Башне, ни двинуться на юг. Любая армия обнаружила бы три сотни солдат на марше, а мятежницы не слишком любят Отроков. Даже если он отправится один, зимняя дорога очень трудна, и если бы он дождался весны, то смог бы добраться до Кеймлина куда быстрее. Так же не было никаких надежд на проходящее судно. Осада обычно перекрывает любое речное движение надежным замком. Он оказался под надежным замком.

А теперь посереди ночи явилась Айз Седай. Она вряд ли упростит его жизнь.

«Пойдем узнаем, какие новости она нам принесла», – сказал он спокойно, спускаясь вниз по лестнице за Раджаром.

Двадцать лошадей и снятые седла заполняли почти каждый дюйм свободного пространства темного сарая, не занятого двумя дюжинами стойл для коров Хозяйки Миллин, поэтому ему с Раджаром пришлось с трудом пробираться к широким дверям. Единственное тепло шло от спящих животных. Двое часовых, охранявших лошадей, стояли тихими тенями, но Гавин чувствовал, что они их заметили выходящими в ледяную ночь. Они знали про курьера и терялись в догадках.

Небо было ясным, и убывающая луна все еще давала достаточно света. Деревня Дорлан сияла под снегом. Придерживая плащи, они в тишине тащилась через деревню утопая по колено в снегу там, где когда-то была дорога, ведущая в Тар Валон из города, которого не существовало уже сотни лет. Сейчас никто уже не путешествовал в этом направлении из Тар Валона, кроме как в Дорлан, и не было никаких причин делать это зимой. Традиционно деревня поставляла сыр в Белую Башню и больше никому. Это было совсем захудалое местечко – всего пятнадцать домов, сложенных из серого камня и покрытых черепичной крышей, сейчас заваленных снегом почти до окон первых этажей. На небольшом расстоянии позади каждого дома стояли сараи для коров. Каждый из них сейчас был переполнен солдатами и их лошадьми вперемешку с коровами. Большая часть Тар Валона, похоже, вообще забыла, что Дорлан когда-либо существовал. Кто же думает о том, откуда появляется сыр? Ему это место казалось очень удобным, чтобы оставаться в тени. До сих пор.

Все здания в деревне, кроме одного, были темны. Свет сочился сквозь ставни нескольких верхних и нижних окон дома мэра – мастера Барлоу. Гарон Барлоу имел несчастье иметь самый большой дом в Дорлане, помимо того, что оказался мэром. Любой селянин, уже основательно потеснившийся, чтобы предоставить кровать для Айз Седай, к настоящему времени должен был уже об этом пожалеть, а мастер Барлоу отдал целых две комнаты.

Отряхнув снег с сапог на каменных ступенях, Гавин кулаком в перчатке постучал в крепкую дверь мэра. Никто не ответил. Через мгновение он дернул ручку, и они вместе с Раджаром вошли.