Перекрестки Сумерек

На запад и на север дул ветер, через широкое сине-зеленое пространство гавани, заполненной сейчас сотнями огромных кораблей, стоящих на якоре и покачивающихся на неспокойных волнах. Некоторые из них были громадными кораблями, с крутым носом и ребристой парусной оснасткой. На мачтах других, длинных и остроносых, работали люди, приспосабливая паруса и такелаж, снятый с больших кораблей. Еще пару дней назад здесь было куда больше кораблей. Многие из них лежали теперь на мелководье, окруженные плавающими обломками, а из глубин серого ила выглядывали сгоревшие остовы, похожие на почерневшие скелеты. По акватории сновали малые суда под треугольными парусами или на веслах, делающими их похожими на многоногих жуков-плавунцов, перевозя рабочих и припасы на корабли, которые до сих пор были на плаву. Прочие мелкие суденышки и баржи плавали связанными вместе, что делало их похожими на вязанки дров с обрубленными ветками, выныривающие из сине-зеленых волн. С них в направлении затонувших кораблей ныряли мужчины, удерживая камни, стараясь спасти то, что еще можно, привязывая спасенные вещи к веревкам. Шесть ночей назад над здешними водами пронеслась смерть. Единая Сила убивала мужчин и женщин, разбивала в ночи корабли сверкающими серебристыми молниями и летящими огненными шарами. Сегодня гавань, с перекатывающимися валами волн, наполненная неистовой активностью, выглядела сравнительно мирной. Ветер, что дул на север и на запад, промчался над устьем реки Элдар, где она впадала в море, и, подхватив множество мелких брызг, устремился на север и на запад, на берег.

На берегу заросшей тростником реки, скрестив ноги на вершине покрытого бурым мхом камня, сидел Мэт, сутуля плечи от налетающего холодного ветра и тихо ругаясь. Не найти, как ни ищи, здесь ни золота, ни женщин или танцев, ни развлечений. Зато неудобств хоть отбавляй. Другими словами, это было последнее место на свете, в котором он захотел бы оказаться, будучи в здравом уме. Солнце успело полностью подняться над горизонтом, но небо над головой еще было тускло-серого цвета, а наползающие с моря густые тучи, подсвеченные розовым, грозили скорым дождем. Зима без снега мало похожа на настоящую – в Эбу Дар он видел всего одну снежинку – но холодный влажный утренний ветер вполне мог сравниться со снегом, пробирая до самых костей. Шесть ночей прошло после его ночного бегства из города в разгар грозы, а его пульсирующее бедро, похоже, считало, что он промокший до нитки все еще болтается в седле. Нет такой погоды или времени дня, что соответствовала бы желанию человека. Он пожалел, что не додумался прихватить с собой плащ. И еще больше – о том, что не остался в теплой постели.

Низкие холмы прятали от него Эбу Дар, что был всего в миле к югу, и они же укрывали его от города; только вот поблизости не было ни деревца, вообще ничего, что помогло бы остаться незамеченным. Необходимость оставаться на виду, без единого укрытия, вызывало в нем такое чувство, точно сотни муравьев бегают под кожей. Однако пока он в безопасности. Его простая шерстяная куртка коричневого цвета и шляпа ничем не похожи на ту одежду, в которой его видели в городе. Вместо черного шелкового шарфа шрам на шее теперь был укрыт самым обычным шерстяным шарфом, а сверху его прикрывал высоко поднятый воротник куртки. И никаких следов вышивки или галунов. Одежда подстать обычному фермеру или пастуху. Никто из тех, кого он опасается встретить, не сможет его узнать, если случайно увидит. По крайней мере, пока не столкнется с ним нос к носу. На всякий случай он натянул шляпу пониже.

– Ты собрался здесь задержаться, Мэт? – Рваный кафтан, что носил Ноэл, когда-то был голубого цвета и явно знавал лучшие времена, впрочем, как и сам Ноэл. Сутулый, седовласый старик со сломанным носом сидел на корточках у подножия камня и ловил рыбу с берега на бамбуковую удочку. Большей части зубов у него не хватало, и, время от времени, он нащупывал языком эти бреши, словно поражаясь своему открытию. – Довольно прохладно, если ты не заметил. Все думают, что в Эбу Дар всегда тепло, но зима везде зима, и даже в таком месте как Эбу Дар зима кажется холодной, словно в Шайнаре. А мои кости просят об огне. Или хотя бы о теплом одеяле. Хватит и одеяла, если человек не стоит на ветру. Ты вообще-то собираешься хоть что-нибудь делать, или так и будешь просто пялиться на реку?