Перекресток миров. Синигами, обрученный со смертью

Я рассказал Брани, что собираюсь сделать, и для чего мне надо убить себя. Он не понимал меня, но верил. Верил в то, что Астрид можно вернуть, ведь когда кто-то умирает из близких, у нас остается только вера. Умереть в бою мы не боялись, но вот терять близких людей, было не выносимо, и Брани не осуждал меня. Я рассказал ему, что Синигами имеют особые отношения со смертью, и что я должен попытаться забрать у Хель Астрид. Но чтобы это сделать, я сам должен умереть, и он верил в то, что у меня это может получиться, Миуюки не раз встречалась с Хель, а разговоры о том, что она может многое и даже вернуть мертвых к жизни, шли еще с первого её появления на острове Крутой рог.

— Иного выбора у меня нет. — Прошептал я, опустив свой взгляд на открытый бутылек с ядом, который еще называли живой смертью. — Я должен попытаться, и у меня есть, у кого просить помощи.

Мои пальцы с силой сжимали черный бутылек с ядом, и все равно это не скрывало, что они дрожали. Мне было страшно, очень страшно, и не хотелось умирать. Но то, что сейчас лежало у моих ног, пугало сильнее, чем собственная смерть.

В прошлой жизни я не раз стоял у гроба усопшего и не мог ничего сделать, кроме как сжимать кулаки. Люди умирали множество раз вокруг меня — от пули, ножа, болезней и только изредка от старости. Думаю, также стояла, сжимая свои кулачки надо мной, моя жена, а где-то в дальней комнате сидели печальные дети. И никто в том мире уже не мог ничего сделать, а лишь проститься с тем, кто ушёл безвозвратно. Но в тот мир я уже не вернусь, а в этом еще не все потерянно, здесь возможно то, что невозможно там.

— Воскрешение — навык, который можно применить только когда с момента смерти прошло совсем немного времени. — Пронеслись в моей голове строки из книги, где дословно процитировали старика, который очень редко рассказывал про свой навык. — В каждом случае время разнится, и когда одного разумного можно воскресить и после суток наступления смерти, то другого не вернуть и после двух ударов сердца после смерти — на всё воля богов.

Значит, пора! Нельзя терять время, но как умереть не окончательно, я не знал, а то, что сражение еще не окончилось, то все только усугублялось. Да и еще единственная, кто могла бы вылечить меня от отравления, сама мертва. Целых десять минут не было видно не единого врага, правда, воевать было особо некому, из трех сотен стоявших в строю выжили лишь пятеро счастливчиков. И теперь они выступали в качестве дозорных для расчетов баллист.

Вокруг было затишье, и только у главных торговых ворот кипела ожесточенная схватка. Я понимал, что если даже у меня и получится, то столица может не выстоять, и тогда враг убьёт вновь Астрид и Ингрид. Но хватит сомневаться, пора умирать. Когда я уже практически коснулся губами бутылька, то увидел в двух метрах Брани, что испуганно на меня смотрел.

— Альмонд, не надо, все мы теряли близких — Тихо проговорил Брани, но видя мою решительность, он сделал шаг вперед ко мне, протягивая свои здоровенные ладони. — Я решился, сделаю все сам. Удушающий я смогу сделать, и попытаюсь привести в чувства, когда твое сердце прекратит биение.

— Спасибо дедушка! Да, это должно сработать. — Только и успел проговорить я, чувствуя, как смыкаются сильные пальцы Брани на моей шее. — Верь мне, и когда я вернусь, то Астрид будет жива.

— Либо я, потеряв внучку, убью и своего внука. — Дрожащим голосом, со слезами на глазах проговорил Брани, сжимая свои пальцы все сильней и сильней. — Боги не отвечают простым смертным.

— А я не с Хель буду встречаться. Та, что ждет меня, страшнее и сильнее богов. — Это были мои последние слова, так как пальцы Брани на моей шее сомкнулись.

Было страшно умирать, а вдали последнее, что я увидел через пелену, которая застилала мои глаза, это несущихся на меня, роняя гниющую плоть, огромных мясников и друагов. Нежить бежала прямо на нас, а во втором порядке прозрения, которое я не отключил с момента схватки с магом, убившим Астрид и Ингрид, я разобрал надписи над их головами — собственность клана Синигами.

— Мама рядом. — Промелькнула в моей голове мысль, перед тем как тьма охватила мое сознание.

Я стоял у кромки леса, на поляне перед пещерой, в которой словно плескалась жидкая непроглядная тьма. Меня никто не ждал, а пещеру, как и саму лужайку, я узнал. В эту пещеру спускался старый Кхарг из клана Барду. Ска был там и мне предстоит туда спуститься. Первые шаги мне дались не легко, словно что-то мешало. И у кромки входа я встал, словно меня не пускало что-то во тьму этой пещеры.

— Тук-тук-тук. — Билось в моей груди сердце, и я с ужасом понял, что не смогу встретиться с ней, пока еще жив. Моя покровительница сама приходила ко мне во сне, и мне казалось, прийти к ней можно, лишь умерев.

— Тук, тук. — И вдруг сердцебиение оборвалось. Брани до конца исполнил свою задачу и если все получится, то мне придется долго перед ним извиняться за просьбу придушить меня.