Перекресток миров. Синигами, обрученный со смертью

Сура мне рассказывала, как устроен этот мир, где есть боги, и о том, что они всего лишь часть сложной многоуровневой системы под названием — течение событий. Смерть нарушает этот порядок течения событий, чтобы скорректировать те или иные явления, используя Синигами как инструмент. У великих сил, таких как бездна, хаос, жизнь и другие силы, были свои разумные, которых они использовали. И для некоторых целей нужно было не допустить, чтобы разумный умер. И это можно было исправить, не дав душе покинуть мир живых. Но на страже мертвого мира стоят боги, которые призваны не допустить это. И поэтому существуют правила, по которым произойдет проверка веры и сил того, кто решил посягнуть на изменение течения событий. И схватка всегда происходит на пределе сил, на той грани, когда легко оступиться, и душа, за которой ты пришел, улетит в мир мертвых. А ты сам либо исчезнешь в сером мире, либо бог или его слуга пожрут твою душу или заберут в мир мертвых. И не имеет значение, на сколько ты силен. Моя покровительница сетовала на то, что слишком многих Синигами она теряла в серой грани, где даже сильнейший может провалить задание.

— Ты готов? — Тихо спросила меня дроу.

— А к этому можно быть готовым? — С улыбкой спросил я, а дроу лишь улыбнулась мне в ответ.

— Нет, Аль, но тебе пора, не стоит заставлять Хель слишком долго ждать. — Улыбнулась мне моя покровительница и поцеловала меня в лоб. — То, что ты принадлежишь мне, мы оформим позже. Я не буду забирать у тебя первый поцелуй, ведь поцелуй смерти может стать для тебя последним.

Мир померк для меня с последними словами покровительницы, и через мгновение я стоял около деда Брани, который держал на руках моё тело. Мир, который я считал реальным, словно замер, и яркие краски которого были практически стерты. Все было серым и словно безжизненным, кроме тел, что лежали повсюду, в них словно горели искры света. Я видел, как тени выходили из павших воинов и устремлялись кто в небо, а кто проваливался в землю. Мой взгляд приковали тела Астрид и Ингрид, которые были словно наполнены золотистым светом и ярче всего он горел в магистре жизни.

— Ты решил, за кого будешь сражаться? — Проговорила сзади меня властительница мира мертвых севера. — Кого ты желаешь вернуть, сестру или любимую?

— Я буду сражаться за жизни двоих. — Поворачиваясь, проговорил я. Хель стояла в пяти метрах от меня у трупа командира обороны нашего участка стены. Она опиралась правой рукой на огромный колун, который был весь в крови, а левой сжимала горло души командира, который не хотел уходить в мир мертвых, и пытался вырваться из руки великанши, ростом превышающей три метра.

— Сгинь. — Прошипела Хель на серую копию командира, сжала свою кисть и душа пропала. Хель подняла на меня свой взгляд и на её лице сияла злорадная улыбка. — Нет, Альмонд, никого ты не спасешь, ни себя, ни Астрид, ни Ингрид.

Она подняла свой колун с земли и сделала шаг в мою сторону, а я начал свою подготовку — щит тьмы, стрела тьмы была уже активированы. Боковым зрением я видел, как в сером мире около тел стала видна недвижимая фигура Миуюки. С ножом в руке она была склонена над телом Астрид, и, несмотря на то, что здесь время было практически остановлено, я видел, как мама собирает тело Астрид воедино с немыслимой скоростью для разумного. Лечение темных магов и некромантов отличается от того лечения рунами и заклинаниями, что применяют светлые маги. Некромант соберет и заживит даже мертвую ткань и кости, а на такое светлый маг не способен. И теперь для воскрешения сестры будет все подготовлено, я должен лишь дать время для мамы, которая подготовит тела для душ Астрид и Ингрид.

— Давай! — Взревел я и первым понесся на Хель, выхватывая кинжалы из пояса. Огромный топор, что держала Хель, хотел испить моей жизни, а я хотел лишь одного — не подпустить властительницу мира мертвых к своим любимым.

Из моих рук одна за другой вырывались стрелы тьмы, бурлящая во мне энергия мага льда казалась мне бездонной. Но стрелы тьмы не оставили и следа на богине, а топор, который направляли её руки, уже летел в меня. Скользнув по лезвиям кинжалов, он обухом разрушил мой щит тьмы и с оглушительным хлопком и с треском ударил в грудь.

— Ха-ха-ха, защитничек! — Просмеялась Хель мне, когда я летел прочь от её удара. — Ты никого не сможешь спасти, ни себя, ни кого!

Я упал у ног Миуюки, что склонилась над Астрид. Мама скинула с неё шкуры и я видел, что тело уже приняло нормальное очертание. Не было сломанных костей, они не торчали пробив кожу, и только в пять сантиметрах от тела зависла сотканная из тени копия Астрид, в груди которой тускло горела золотая искра.

— Возвращайся обратно! — Воскликнул я, что было сил подскочил к Астрид и своими ладонями коснулся теневой копии с искрой в груди. Она была практически невесомой, и я попытался вернуть эту копию в тело, надавив на неё.