Перекресток пяти теней

Золотистый туман застилал взор; Некр принял его рукой, смахнув с глаз монетки — дар Харону, перевозчику в царство мертвых. Металл сверкнул в свете невидимого солнца и канул в небытие, отозвавшись хрустальным звоном синих колокольчиков. Существовала примета: тот, кто услышит пение этих цветов на закате, не увидит рассвета. Впрочем, Некр наслаждался им не раз и все еще ходил среди живых. Также он не единожды пересекал и Стикс, и Ахерон, и незабвенную речушку Смородину — как по Калиновому мосту, так и по волосяному.

— Удачная шутка, — одобрил он. — Я почти уж испугался, что ослеп.

— Знала, что оценишь, — ее голос — истинное наслаждение для слуха. Такого нет и никогда не будет ни у кого. Некр прикрыл глаза, пил звучание через уши и ноздри, наслаждаясь обертонами и прохладой морозной свежести с привкусом морской соли.

Перед взором исчезла пелена, и он шагнул в прозрачно-ледяной мир, в котором холод не жалил так, как в реальности, а укрывал пуховой периной. Тонкие ветви березы искрились от инея. Некр протянул руку, и на ладонь опустилась крупная снежинка, не спешившая таять. Ее удалось бы рассматривать долго — целую вечность, — восхищаться выверенностью и четкостью линий, грандиозной правильностью формы. Жаль, у него, как обычно, не имелось для этого времени.

Она стояла поодаль в шелках и полушубке из седых соболей. Некр знал, что обличий у нее много, но Владыня всегда являлась к нему прекрасной девой с длинными волосами цвета воронова крыла и синими-синими глазами, в которых вся Вселенная, великий Космос и Бездна переплетались меж собой. Смотреть нельзя — застынет, растворится, перестанет существовать, но Некр плевать хотел на риск, ведь сюда он пришел, ведомый целью. Потому он поклонился, но поцеловал не край платья древней богини, а ее руку.

Его вновь одарили хрустальным смехом.

— В прошлый раз я обещала натравить на тебя Змея, если вернешься до срока, — напомнила она.

— Однако встретил меня все же не он, — дерзко ответил Некр и перестал дышать, потому что Мара всмотрелась в него, препарировала душу, пролистала, будто книжные страницы, мысли. Он последний извращенец, если способен получать от этого удовольствие, но наслаждался каждым невесомым прикосновением.

— Так ты решил примерить на себя плащ Орфея?

— Ни в коем разе не претендую. Кто я и где сын Аполлона? — ответил Некр. — Искусство не подвластно таким, как я. Да и Эвридика моя… своеобразная и в царство мертвых пока не сбегала.

— Каков ты, позволь решать мне, — в голосе Мары повеяло холодом антарктических льдов. Некр покорно склонил голову. — И не стоит выказывать подобострастие, тебе не идет. Встань.

Ноги не слушались, колени отказывались разгибаться — все же Некр не привык да и забыл, как быть мертвым по-настоящему. Поднимался он, казалось, очень долго, практически вечность, моргнул, а когда открыл глаза, стоял на каменистом плато в десяти шагах от пещеры.

— Быстро… — проронил он застывшими губами. Раньше добирался до цели довольно долго. По местным меркам не день и даже не неделю. Впрочем, разве он не спешил? — Благодарю тебя, моя снежная королева.

Ветер донес до него отзвук колокольчиков, в тот же самый миг дрогнула под ногами земля. Времени на подготовку практически не было, оставалось надеяться, что он верно все рассчитал еще там — при жизни.

Дракон плюнул огнем, едва его голова выдвинулась наружу из черного зева пещеры. Некр машинально закрылся рукой. Казалось, пролетит мгновение, его окутает пламя, и тело осядет пеплом на голый камень. Но этого не произошло. Огненная магия Елисея отразила плевок и создала вокруг некроманта непробиваемый щит. А вот уберечь от когтей и зубов она, увы, не могла. Хвостовой шип едва не проткнул его, как булавка пронзает бабочку или стрекозу, на долгое время сохраняя их для коллекционера красивых трупов. Некр успел отскочить в последний момент, втянул в легкие слишком холодный и колкий воздух, сорвал с груди медальон, в который засунул экстракт луковой настойки, и, размахнувшись, кинул его в дракона, тотчас падая на колени и съеживаясь в приступе сильнейшего кашля, удивляясь, почему дракон не ударил сразу. Некр остался беспомощным перед ним: согнулся в три погибели, выкашливая легкие, не в состоянии ни подняться, ни просто откатиться в сторону. Впрочем, вопросы являлись риторическими и вряд ли на них стоило искать ответ.

Мгновение сменялось мгновением, минуты ползли часами, а вокруг не менялось ничего. Лишь ветер с каждым мигом становился все злее. Некр стер с глаз выступившие слезы, вздохнул, тщательно прислушиваясь к себе. Воздух оставался ледяным, но больше не ранил. Ветер с осторожностью перебирал его волосы, покрывая черные пряди инеем, а всего в трех шагах от пещеры плакал дракон.

— Как-то не везет нам с тобой, — пробормотал Некр, подбираясь ближе. — А жаль. Я не против был бы завести знакомство.