Перекресток пяти теней

— Нелюдям проклятым! Думаешь, он мне не рассказал? Все поведал. Все! И о том, что на людях кормитесь, и что именно из-за вас в Москве прописку ввели и даже после развала совка — регистрацию. Чтобы к вам никто не лез, а вы здесь королями ходили… в четырехкомнатных квартирах!

— В особняках. Бери выше, — заметил Некр. Тварь снова начало клонить в сторону бытовых тем. Оно и нестранно: последние мысли уходящей души — самые яркие. Остается лишь посочувствовать: у молодой и привлекательной девушки все мысли крутились лишь о том, как бы остаться в столице и выгодно выскочить замуж. Возможно, правы некоторые сверхи, посмеивающиеся по поводу излишнего романтизма, свойственного главе Гильдии, но Некр искренне полагал, что юность нужна для мечтаний при луне и совершения прекрасных безумств. Как говорится: наворотил, потом всю жизнь расхлебываешь, зато есть, чего вспомнить.

— И никому не помогаете!

«Смелое утверждение», — учитывая то, что при всяком сложном деле, в котором приходится действовать не на одной сырой силе, а включать мозги, рыцари обращаются к некромантам.

— А я ведь так нуждалась в помощи! Почему ты не пришел раньше? Не поселил у себя, не дал работу, пусть даже уборщицей, а?

«Вот и до обвинений дошло, — подумал Некр. — Если в живом состоянии девица была такой же, неизвестный, выбранный ею в женихи, должен матушке своей руки и ноги целовать за то, что уберегла. А вообще… многие из людей именно такие: глупые и алчные твари».

Колдун зацепил ее, конечно, но любой крючок можно скинуть, вырвать с мясом и кровью, если прислушиваться к себе и хорошенько думать. Однако дуреха предпочла себя накрутить, озлобиться, как бы сама не легла под нож. Молодые люди вообще склонны к подвигам, вот она и сочла таковым жертвенность. Во имя, вне всяких сомнений, высокой цели покарать тех, кто не позволял ей присвоить чужое и не дарил звезд с неба.

— А еще я в рай попаду. Вот! Поскольку не сама себя жизни лишила. И вообще мученица! А куда ты попадешь после смерти?!

Некр мог бы сказать — в Ирий, — но не захотел. Да и не верил он, будто за той стороной Рубежа его будет ждать покой. Может, и отдохнет… дня два, максимум неделю, а затем заскучает, сам понесется искать Госпожу или того, кто к делу пристроит. Поскольку нет хуже участи, чем бездействие.

— Чего молчишь?! Я же спросила!

Некр с трудом сдержал фырканье. Обыкновенные поднятые не особенно говорливы. Каждое слово из них обычно приходилось вытягивать чуть ли не клещами, а эта, похоже, решила напоследок оттянуться, вдоволь поизмывавшись над его слухом, демонстрируя одержимость завистью и всем тем, чего Некр обычно не терпел. Вий, очищающий души в Нави, с ней непременно намучается. Впрочем, ему не привыкать.

Что-то по-прежнему не сходилось, казалось фальшивым. Будь здесь Роман, непременно сказал бы, будто она сильно переигрывает. Он, как и все рыцари, верил в людей. А вот Некр — нет, не верил и даже чуточку презирал. От особей, подобных этой дурехе, стремился держаться подальше, даже близко подходить брезговал. И мог надеяться лишь на Дари: ничего не упускающую и запоминающую.

«Пора заканчивать уже этот балаган», — подумал он и молвил на мертвом языке:

— Я выяснил все, мне угодное, и более тебя не держу.

Глава 10

Вот только падать обратно на стол или хотя бы на пол поднятая не пожелала: стояла и прожигала его ненавидящим взглядом, полным гнилой зелени.

— Он меня предупредил, я все заранее знала! — заявила она.

— О чем? — спросил Некр, удивляясь и, к сожалению, убеждаясь в верности собственных подозрений: колдуну удалось переиграть его.

Тому негде было выучиться основам некромантии, однако ума хватило приготовить неприятный сюрприз в теле убитой девушки. Он подсадил в него злобную потустороннюю сущность, до времени никак себя не проявившую. Скорее всего, во время создания портала: всякой дряни вокруг крутилось много. Существо затаилось в теле и ожидало, когда же его напитают достаточной силой, чтобы перехватить рычаги управления. При этом она срослась с памятью и образом мыслей убитой.

«Теперь придется иметь дело с опасным монстром, — Некр вздохнул. — Не было печали. А ведь начиналось все не так уж и плохо».

— О чем?! — завизжала поднятая. — О том, что ты придешь с дурацкими вопросами! Его искать станешь!

— Ну вот он я: пришел, стою перед тобой и задаю дурацкие вопросы, — Некр усмехнулся. — Только ничего ты сделать не можешь.

Поднятая вздрогнула и затравленно озиралась с полминуты, затем завертелась. Раз-другой-третий. Снова застыла, опустилась на четвереньки, по-звериному поведя носом по воздуху. Дышать при этом она так и не начала.

Некра она видела, но очень смутно. Наверняка, и лица не могла разглядеть, а уж определить, имеется ли поблизости кто-то еще — тем более. Дерк же, двигаясь тише подкрадывающегося к воробью кота, слез с кушетки и принялся ворожить столь умело и осторожно, что и Некр не мог разобраться в плетениях.

— Ты… — поднятая резко подалась вперед, налетела на границу круга, которая, спружинив, откинула ее к столу. — Подойди ко мне. Боишься?