Перекрёсток (СИ)

— Инга, ты издеваешься? — наплевав на деловой тон, я едва ли не срываюсь на крик. — Ты выдернула меня в офис ради такой ерунды?

Инга бледнеет. Стремительно, резко. Судорожно вздыхает и отводит взгляд в сторону.

И что это за поведение? За почти десять лет работы я ни разу не видел её в таком состоянии. Да что происходит, в конце концов?

— Инга, я жду ответ!

— Это не ерунда, Артур Альбертович… — бормочет она себе под нос. — Грядут проверки, если на этих документах не будет вашей подписи, у нас начнутся неприятности…

— Замечательно. А отправить ко мне водителя ты не догадалась? Инга, это же элементарно! Ты что, плохо себя чувствуешь?

— Простите, — она снова прячет взгляд, — просто это действительно срочно… Но если вам некогда…

— Ладно, — я отмахиваюсь от неё сердито, — давай сюда эту папку. Всё равно я уже здесь.

Документов оказывается нереально много. Какие-то заявления, акты, доп. соглашения… Некоторые даже двух а то и трехлетней давности. И что же за проверка грядет в компании? Почему я о ней ничего не знаю?

Мелькает мысль заглянуть к отцу, но я хочу поскорее разобраться со всем и вернуться к Ангелине. А разговоры с папенькой это надолго.

На душе по-прежнему кошки скребут кошки, и нехорошее предчувствие продолжает меня мучить. И когда я возвращаюсь домой, то понимаю, что не зря всегда доверяю своей интуиции.

То, что что-то произошло за время моего отсутствия, становится ясно с первой же секунды.

Геля почти не смотрит в мою сторону. Не разговаривает. Все её ответы односложные, и мои попытки выяснить, в чём же дело, разбиваются о толстенную стену непонимания.

Ник и Лерка тоже притихшие, молчат, как партизаны. Только поглядывают то на меня, то на Гелю с каким-то подозрением. Понимают, что у нас какие-то проблемы, но поделать ничего не могут.

Да что же это такое, чёрт возьми? Почему сложности продолжают преследовать нас на каждом шагу?

Через пару дней мы возвращаемся в город, и Ангелина так и не объясняет причину своего странного поведения. Но я всё равно её выясню.

И очень скоро.

Глава 29

Ангелина

Ранее

Через пару часов после того, как Артур уехал на работу, вдруг раздаётся дверной звонок. Учитывая, что мы находимся в загородном доме, всё это как минимум странно. Если гостя пустили на территорию посёлка, значит, это кто-то из знакомых.

«И кто это может быть?» — мелькает в голове, когда я выхожу и распахиваю дверь. И замираю в оцепенении.

— Альберт Евгеньевич?

Меньше всего на свете я ожидала увидеть отца Артура. Высокий седовласый в безукоризненном костюме он смотрит на меня одновременно строго и как-то оценивающе.

— Могу войти, Ангелина? — спрашивает он неожиданно вежливым голосом.

— Это ведь ваш дом, — пожав плечами, я отхожу в сторону, — Артур мне рассказывал, что вы раньше жили здесь.

— Да, это верно.

Альберт Евгеньевич заходит внутрь, и мы тут же слышим звонкий голос:

— Дедушка!

Никитка буквально влетает в объятия деда, что-то восторженно рассказывая ему. В то же время Лерка жмется рядом нерешительно, с подозрением посматривая на отца Артура.

— А вы юная леди? — тот через пару минут всё же замечает мою дочь. — Позволите узнать ваше имя?

— Лера…

— Лера, значит. Очень приятно.

Жестом фокусника Альберт Евгеньевич достает из пакета две одинаковые коробки.

— Это подарки? — Никитка сияет, как медный таз. — Нам?

— Конечно, бегите смотреть, — мужчина улыбается да так по-доброму, что мне почему-то становится неловко. — А мы с Ангелиной пока поговорим немного.

Весёлые, как птички, дети убегают, и Альберт Евгеньевич снова переключает на меня внимание.

— Если вас не затруднит, Ангелина, приготовите нам кофе?

— Конечно.

Мы перемещаемся в столовую. Альберт Евгеньевич, похвалив сваренный мною кофе, осматривается вокруг.

— Да, наш первый дом… Здесь прошло детство Артура. Знаете, Ангелина, я не был хорошим отцом.

— Но вы вырастили хорошего человека, — замечаю справедливо.

— Да, в конце концов, это так, — он соглашается и смотрит на меня в упор, — Ангелина, буду с вами откровенен: я знаю о ваших отношениях и с Артуром и не одобряю их.

Да уж… Америку он мне не открыл, конечно.

— Но мы… — пытаюсь объясниться, но Альберт Евгеньевич не даёт мне договорить.

— Нет, не рассказывайте мне, что вы просто друзья. Я может и стар, но далеко не глуп. И я не одобряю ваш роман не потому что мне не нравитесь лично вы, а потому что Артур… — Альберт Евгеньевич задумывается на пару секунд. — Понимаете, он не сможет дать вам того, в чём вы нуждаетесь. Поверьте, Ангелина, он не герой вашего романа.

— И в чем я нуждаюсь по-вашему, Альберт Евгеньевич? — я вдруг осмеливаюсь дерзнуть ему.

— В заботе, нежности, теплоте и любви, — прищурившись, перечисляет он. — Артур не сможет вам дать этого, потому что он… как бы помягче выразиться, скуп на эмоции. Увы, это последствия моего воспитания. Я вырастил человека, не способного на искренние чувства.

— Вы не правы. У Артура всё с этим в порядке.