Перекресток (СИ)

— Никогда бы не подумала, что два студента могут сорвать почти все утренние занятия, и им за это ничего не сделали,— Виолетта смеялась, садясь на скамейку у озера и надевая перчатки. С противоположного берега дул холодный ветер, но Джеймсу было жарко, хотя он даже шарф оставил в комнате. По небу ходили темные тучи, превращая вечерний сумрак в почти ночную мглу. Фонари по краям дорожек казались лишь маленькими отсветами далеких огней.

Джеймс сел рядом, улыбаясь: то ли от веселья девушки, то ли от воспоминаний о суматохе, что случилась в Хогвартсе по утру, когда профессора обнаружили, что все портреты в замке периодически обнажаются, смущенно попискивая и прикрываясь руками. Поэтому вместо утренних занятий почти все профессора, Филч и старосты бегали по школе, снимая с картин заклинания.

— И ведь ни один портрет не смог вас опознать,— Виолетта откинула назад голову, все еще смеясь.

— Мы пользовались мантиями-невидимками. Правда, весь запас истратили, но это мелочи,— Джеймс приобнял девушку за талию, притянув к себе.— Жаль только, что у меня была История Магии, а Биннза, по-моему, не тронут не только голые портреты, но и голые девушки, целый отряд… Зато я выспался… Правда, потом я встретил Розу, которая высказала мне все, что думает обо мне и моем чувстве юмора, но это уже издержки производства…

— Роза — это твоя кузина-староста?— уточнила рейвенкловка, перебирая пальцы на его руке.

— Ага, она самая,— усмехнулся гриффиндорец.— У меня их много, кузин, а вот староста — одна. И слава Мерлину, иначе я бы уже давно оказался в больнице Святого Мунго, в закрытой палате…

— А мне кажется, что она милая,— пожала Виолетта плечиками, потянувшись, чтобы запечатлеть на его щеке поцелуй.— И ты ее любишь больше других кузин, только делаешь вид, что постоянно на нее сердишься…

— Откуда ты знаешь?— нахмурился Поттер, взглянув вверх, на тучи, сгущавшиеся все сильнее.

— По тому тону, с которым ты о ней говоришь,— усмехнулась Виолетта, нагибаясь и беря с земли камешек. Она запустила им в воду у самого берега, и по темной глади побежали круги.— Ты хмуришься, и все равно очень тепло о ней говоришь…

— Это случайность,— хмыкнул Поттер, вздрогнув, когда ему на лицо упала первая капля дождя.— Бежим, сейчас будет ливень!

Они поднялись и поспешили к замку, взявшись на руки. Когда они уже поравнялись с полем, небо разверзлось, и им на головы обрушились тяжелые капли осеннего дождя.

— Сюда!— Джеймс потянул девушку к раздевалке, до которой было ближе, чем до замка.— Переждем.

Они ввалились в темное помещение, смеясь и отплевываясь. Поттер стирал рукавом влажной мантии воду с лица, Виолетта достала палочку и зажгла ее, чтобы оглядеться.

— Где-то тут был фонарь,— вспомнил гриффиндорец, роясь в одном из шкафчиков. Он достал старый фонарь и с помощью палочки пустил внутрь голубоватый огонь.

— Какой интересный…— изумилась девушка, подойдя и протягивая руку к пламени, которое грело, но не обжигало.

— Его изобрела Гермиона, моя тетя, еще когда училась в Хогвартсе,— улыбнулся Джеймс, поставив фонарь на скамейку и скинув мокрую мантию.— В нашей семье им все пользуются…

— Научишь?— Виолетта выглянула в окно, за которым стеной шел дождь.

— Без проблем,— пожал плечами Поттер, не зная, куда себя применить.

— Думаю, он не скоро закончится,— кивнула за окно девушка.— Мы можем превратить что-нибудь в зонт и так добраться до замка…— она огляделась в поисках какого-нибудь предмета.— Ну, вот хоть биту для квиддича…

Джеймс смотрел, как она достает палочку и направляется к бите, а перед глазами стояла физиономия Малфоя, который ехидно комментировал прогулки друга с девчонкой в парке и называл «первым курсом, вторым семестром».

Рука сама перехватила локоть Виолетты, когда она уже собиралась взмахнуть палочкой. Девушка удивленно подняла на него глаза, и легкая улыбка тут же растаяла, глаза чуть расширились.

— Не надо,— проговорил он, заставив ее опустить руку с палочкой, и обнял. Наверное, раздевалка не самое романтичное место, но какая разница?— У тебя волосы пахнут дождем…

Она улыбнулась, ловя его губы своими и обнимая за шею. Пальчики теребили его влажные волосы на затылке, на губах ее был вкус мятной конфеты. Он ловко снял с нее мокрую мантию, и руки его пробежали вдоль ее спины, заставив прикрыть глаза.

— Мурашки по коже,— прошептала она, целуя его в прохладную щеку.

— Это еще что,— усмехаясь, прошептал он, смело поднимая края ее свитера и пальцем рисуя узоры на ее обнаженной коже. Ресницы ее дрогнули, губы дернулись в улыбке, и он не смог удержаться, чтобы тут же не поцеловать их. В груди судорожно сжималось сердце, воздух вырывался толчками.

Он очень медленно снял с нее свитер, лишь на миг перестав целовать. Он боялся, что если остановится, то она отпрянет или оттолкнет. И они оба смутятся, и будет неловкость, а этого он хотел в последнюю очередь.