Перекрёсток параллельных миров

Только позже, вспоминая свою встречу с Линцем и поездку в Ройтте, я поняла, что тогда совсем не думала о возвращении домой, но тот момент, когда окончательно поставила крест на прошлой жизни, так и не вычислила. В то время я ещё утешала себя байками о том, что «верну своё лицо и поеду», правда, куда именно я собиралась ехать, не уточняла.

К вечеру карета поднялась на холм, с которого открывался роскошный вид на окрестности: справа – озеро и луг, впереди на холме – большое белоснежное здание. Издалека оно казалось уж очень большим, потому я спросила:

– Это королевский дворец?

Линц бросил взгляд в окно, кивнул:

– Да, приехали.

Огромная королевская резиденция Ройтте была построена на плато, венчавшем высокий холм. Северо-восточный склон возвышенности был относительно пологим, и именно там была проложена дорога, ведущая во дворец. У подножия северного и западного склонов плескалось большое озеро, а южная сторона холма больше походила на каменную стену, вскарабкаться на которую можно было только с альпинистским снаряжением. Наверное, такие естественные преграды и расслабили архитектора, который планировал дворец. Здание, построенное в виде трилистника, мало подходило для обороны. Не помогли бы и массивные башни, венчавшие окончания крыльев дворца. Скорее, башни были простой данью Средневековью, а не защитным сооружением.

Если глянуть на королевскую резиденцию сверху, то она напоминала круг, поделенный на три равные части. Северный сектор занимал двор. За крылом, смотрящим на северо-восток, находились хозяйственные постройки. А между южным крылом и северо-западным был разбит огромный парк, спускавшийся по склону холма к озеру. Вот такая география.

Поднявшись по извилистой дороге, мы въехали в ворота, хотя, ворота – это громко сказано. Ржавые створки, распахнутые настежь, держались только потому, что вросли в землю на полметра, не меньше. Проскакав по многочисленным ухабам двора, щедро заваленного разнообразным мусором, карета замерла у крыльца, съехавшего набекрень как фуражка лихого казака. Из дверей выскочили какие-то мужики, одетые кто во что горазд, видимо, слуги, и засуетились вокруг экипажа. Следом за разномастной прислугой вышел тот самый истинный ариец, который спутал все карты в Кастелро.

Линц помог мне выйти из кареты, поздоровался с аристократом, представил нас друг другу:

– Мадам Маргарита Кински, Норберт Валевски.

Ариец снисходительно кивнул головой, и, кажется, забыл обо мне, переключившись на Линца, но тот спросил, куда можно поселить мадам. Валевски ответил, что подходящего места нет, и выразил надежду, что Мартин всё устроит.

– Устроит, – согласился Мартин, проходя мимо к крыльцу, и добавил, поднимаясь по ступенькам, – но завтра.

– Март! – прикрикнул Линц, но рыжий заученно перечислил:

– Апрель, май, июнь, июль, – и скрылся во дворце. Мы пошли следом. Мужики впереди, я за ними, как собачка на поводке. Слышала, как Линц, отвечая на вопрос Валевски, сказал:

– Мартин сказал, что мадам движется прямо на нас. Я в окно глянул – ничего не видно. Вдруг сверху – бум, и я понял, что мадам спрыгнула на крышу кареты с дерева.

– Ого.

Валевски оглянулся, окинул оценивающим взглядом. Да, я такая.

Мы прошли по дворцу, который напоминал барак после артобстрела, начали подниматься по лестнице. Кажется, меня запихнут в самый дальний угол, чтобы не путалась под ногами. Почти так и случилось. Меня привели в апартаменты, находившиеся на третьем этаже южного крыла. Извиняясь за бардак, Линц сказал:

– Мы вас не ждали, мадам.

– Но вы могли надеяться.

Плейбой улыбнулся, кивнул головой:

– Простите, мадам, не подумал, – и эти двое откланялись.

М-да. Вот это я вляпалась, но пока не понимаю, во что именно.

Когда вдалеке затихли шаги, я открыла окно. Ш-шух! В комнату спикировал Нильс и с ходу забухтел:

– Где тебя носит? Уж давно должны были прикатить. Я жду-жду, а тебя всё нет. Где загуляла?

– Ты знал?

– Конечно. Под утро замок неожиданно проснулся. Народ забегал. В спальню вломился этот, очкастый, но ты не проснулась. Он постоял, посмотрел, сказал, что будить жалко, забрал тебя, и потащил куда-то. Слугам было приказано собирать багаж и отправлять в Ройтте. Я и полетел сразу сюда. Жду-жду, а никто не едет. И где вы были? Кстати, плюшки гони, я тут чуть не помер от голода.

Я машинально посмотрела на Нильса, никаких следов похудения не заметила, но возражать не стала. Я была рада появлению хоть одной живой души, с которой можно было поговорить почти откровенно, и не стала портить радость встречи мелкими придирками. Соорудила для Нильса плюшки и варенье, себе – чай с лимоном и, взяв кружку, отправилась на ревизию владений, по пути докладывая Нильсу, где была и что делала.

Когда рассказала, как проснулась на корабле и, подумав всякое, решила бежать, Нильс глянул, как на идиотку, уточнил:

– Ты плавать умеешь?

– Ну, да. А что такое?

Нильс развёл руками:

– Ишь, умелая какая!

Да, я такая! Я осторожно открыла одну из дверей, оглядела пустую комнату, причём пустую во всех смыслах – даже обоев на стенах не было. Какие же мелочные люди тут обитали!