Перелом

Но, несмотря на все преимущества позиции отряда контр-адмирала Уриу, свежая погода не позволила японцам воспользоваться этим в полной мере. Ветер оставался встречным и продолжал забрызгивать оптику, не давая достоверно определять дальность. Ее приходилось все время уточнять пристрелкой. О большом числе попаданий в таких условиях нечего было и мечтать. Из троих броненосцев страдал только «Орел», словивший несколько снарядов с «Цусимы». Но ему быстро удалось за это поквитаться.

Закончив разворот, он пристреливался шестидюймовками по «Якумо». Но сразу был вынужден уделять гораздо больше внимания назойливому бронепалубнику, обстреливая его из носовой и средней башен левого борта. Заставить отвернуть этого шустрого и упорного японца всего четырьмя пушками среднего калибра не удалось, а отсечь его от конвоя своими корпусами броненосцы уже явно не успевали, поскольку были гораздо медлительнее. Оставалось только постараться достать артиллерией.

Двухорудийные залпы патронных пушек быстро нащупали дистанцию до нового противника, и тут же изрыгнула огромные языки порохового дыма носовая двенадцатидюймовая башня. Однако не удачно. Дульными газами сбило один из якорей с полки, уже покореженной от разрыва японского фугаса на обшивке борта прямо под ней, а попаданий не последовало.

Дистанция между головным русским броненосцем и самым наглым японским бронепалубником быстро сокращалась, и обе стороны сейчас посылали друг в друга снаряды с предельной частотой. Широкая туша «Орла» полностью закрыла «Цусиму» от остальных, а тянувшиеся за своим флагманом «Акаси» и «Такачихо» считались второстепенными целями и продолжали оставаться в тепличных условиях необстреливаемых кораблей, пользуясь чем, дружно били по «Бородино», давая накрытия. Броненосные крейсера целиком сосредоточились на концевом «Александре», шедшем под адмиральским флагом.

Благодаря такому стечению обстоятельств в самом восточном секторе сражения на несколько минут сложился бой один на один. Как бы все ровно, если не учитывать разницу в весовых категориях противников. Но, как это ни странно, страдал пока только гораздо более сильный из оппонентов. Он поглощал своим утюгообразным профилем снаряд за снарядом, разбрасывая в стороны и вверх всполохи пламени и дыма от разрывов, кувыркавшиеся и дымящие куски разодранной стали или снопы искр рикошетов, отбиваемых толстой броней.

К 16:01 «Цусима» оказался от него всего в 8 кабельтовых прямо по курсу. К этому времени носовая и средняя шестидюймовые башни правого нестрелявшего борта уже были развернуты по носу и готовы принять эстафету сопровождения цели. Но тут японца, наконец, достал очередной залп 305-миллиметровой башни с высокого полубака броненосца.

Было прекрасно видно, как, получив одно или два попадания тяжелых снарядов, он выбросил пар из-под палубы и из вентиляционных раструбов впереди грот-мачты и, резко сбавляя ход, покатился влево. Сначала казалось, что крейсер потерял управление и вот-вот выскочит на камни, широкой грядой отходившие к западу от Митсусимы. Их было хорошо видно по пенным гребням перекатывавшихся через них волн. Но он благополучно обошел отмель, все дальше уходя влево, постепенно разворачиваясь на обратный курс и заметно замедляясь.

Тем временем отряды тяжелых кораблей продолжали обмениваться залпами на контркурсах. Они уже проскочили траверз друг друга, и дистанция начала увеличиваться. Броненосные крейсера приняли немного влево, направляясь теперь строго на запад. Опасаясь, что таким образом, имея превосходство в скорости, они могут проскочить за кормой броненосцев к конвою, Рожественский снова приказал ворочать «всем вдруг» на обратный курс. На этот раз через правый борт.

Предстояло снова минут пять молча терпеть быстро учащавшиеся попадания, особенно во флагман. А потом отбиваться в кормовых секторах от легких крейсеров, а в носовых – от броненосных, при этом находясь под продольным огнем с тех и других. Избежать охвата все же не удалось. Оставалось надеяться, что хотя бы получится не пустить никого дальше к югу.

На циркуляции с броненосцев отвечали, и то невпопад, только противоминные батареи. А Като все так же усердно бил всеми своими главными силами по «Александру», которого прекрасно видел всего в 19 кабельтовых на юго-востоке. На такой дистанции даже начатый нами разворот не слишком затруднял стрельбу. Бронепалубники тоже не терялись и подходили все ближе. Упиваясь безнаказанностью, они регулярно попадали по обеим своим целям.

Хотя весь маневр был выполнен безупречно и максимально быстро, после завершения своего второго разворота русские оказались позади японской колонны, уже начавшей охват головы нашего строя и резко усилившей нажим на флагмана. Всплески близких разрывов окружали его со всех сторон.

Чтобы уйти от этого, Рожественский почти сразу принял на два румба влево, ложась на параллельный с противником курс и приказав снова дать самый полный ход.