Перемены. Адская работенка

Обернувшись, я увидел Томаса в узких черных брюках и просторной красной шелковой рубашке. Его длинные, до плеч, волосы были собраны в хвостик и завязаны красной лентой. Мы с ним не слишком похожи, разве что разрезом глаз и подбородком. Назвать Томаса красивым – что назвать Моцарта талантливым. Многие парни из тех, что мелькают на обложках модных журналов и в телевизоре, все бы отдали, чтобы выглядеть как Томас.

Под руку с ним шла стройная девушка, весьма симпатичная и пышущая здоровьем, с артистично взъерошенными шелковистыми каштановыми волосами, в кожаных брючках с низкой талией и красном топе-бикини. Я видел ее в магазине Томаса. Сара.

– Гарри! – воскликнула она. – Как приятно снова тебя видеть. – И толкнула Томаса бедром. – Ведь правда?

– Разумеется, – ответил Томас со своим французским акцентом и улыбнулся.

– Привет, мистер Реймонд! – радостно сказала Сара.

Реймонд окинул меня хмурым взглядом и спросил Сару:

– Он с вами?

– Ну конечно! – прогнусавил Томас, ослепительно улыбаясь Реймонду.

Крякнув, Реймонд убрал руку с рации. Похоже, больше я его не интересовал. Везунчик.

– Я хотел сообщить, – сказал охранник, – что буду чинить камеру на парковке, на случай если вдруг понадоблюсь вам.

– Merci. – Томас продолжал улыбаться.

Реймонд хрюкнул. Снова мрачно посмотрел на меня, взял ящик с инструментами, а также куртку и стремянку и направился к выходу на парковку.

– ’Ари, ты знаком с Сэйрой, – сказал Томас.

– Никогда не имел счастья быть представленным, – ответил я, протягивая Саре руку.

Она с улыбкой взяла ее.

– Полагаю, ты пришел не для того, чтобы играть в «Вечную ночь»?[1]

Я посмотрел на костюмы собравшихся.

– Гм. Это… какая-то игра, да?

– РИЖД, – пояснила она.

Я непонимающе глядел на нее.

– Что-то про железные дороги?

Сара ухмыльнулась.

– РИЖД, – повторила она. – Ролевая игра живого действия.

– Живого действия… вампирская ролевая игра, надо полагать, – сказал я. Перевел взгляд на Томаса. – И поэтому ты здесь?

Томас лучезарно улыбнулся и кивнул.

– Она попросила меня изобразить вампира – всего на одну ночь, – ответил он. – И натурала.

Неудивительно, что он так хорошо проводит время.

Сара просияла, глядя на меня:

– Томас никогда не говорит о своей, э-э, личной жизни. Ты для нас человек-загадка. Мы постоянно тебя обсуждаем.

Нисколько не сомневаюсь. Иногда прикрытие моего братца, изображавшего крайне «голубого» парикмахера, трещало по швам. И я не собирался рассказывать кому попало о нашем родстве – особенно сейчас, когда Белый Совет чародеев находится в состоянии войны с вампирскими Коллегиями.

– Как мило! – сказал я Саре. Я никогда не выходил из той роли, которую люди отводили мне, видя, что я болтаюсь возле Томаса. – Томас, мы можем поговорить?

– Mais oui[2], – ответил он. Улыбнулся Саре, взял ее за руку и отвесил легкий поклон. Она ласково улыбнулась в ответ и поспешила внутрь бистро.

Я смотрел, как она уходит, в своих узких брючках и откровенном топе. Потом вздохнул. Сара обладала крайне аппетитной попкой, отличными бедрами и восхитительной упругой походкой, а я не мог даже подумать о том, чтобы флиртовать с ней.

– Подбери язык, пока никто не заметил, – вполголоса посоветовал Томас. – Не порть мне имидж.

– Скажешь им, что я отыгрываю натурала, – ответил я. Мы вышли в коридор и немного удалились от бистро. – Значит, изображаешь вампира?

– Это прикольно, – сказал Томас. – Чувствую себя звездным гостем на закрытии сезона.

Я смерил его взглядом:

– Вампиры – это не прикольно и это не игра.

– Я знаю, – ответил Томас. – И ты знаешь. Но они не знают.

– Это не пойдет им на пользу, – сообщил я.

– Расслабься, – сказал Томас. Он говорил шутливо, но в его голосе звучала серьезная нота. – Они веселятся, а я им помогаю. Мне редко выпадает такой шанс.

– Ты шутишь с вещами, которые на самом деле очень опасны.

Он остановился и посмотрел мне в глаза:

– Они невинны, Гарри. Они не знают ничего другого. Они никогда не сталкивались с вампиром и не теряли из-за вампира своих близких. – Он поднял брови. – Я думал, что вы за это сражаетесь.

Я состроил кислую мину:

– Не будь ты моим братом, я сказал бы, что у тебя ужасно тупые хобби.

Мы добрались до входных дверей. Томас изучил свое отражение в стекле и принял величественную позу.

– Верно, зато я отлично выгляжу, когда ими занимаюсь. Кроме того, Сара проработала одиннадцать выходных подряд и ни разу не пожаловалась. Она заслужила поощрение.

Снег валил все гуще. Реймонд вскарабкался на стремянку и возился с камерой. Молли наблюдала за ним. Я махал ей, пока не привлек ее внимание, затем нарисовал в воздухе коробочку и поманил. Она кивнула и заглушила двигатель.

– Я приехал сюда, готовясь к неприятностям. Хорошо, что я не расшиб парочку этих ребят о потолок, прежде чем убедился, что они не на темной стороне.

Томас насмешливо фыркнул:

– Не надо себя оговаривать. Ты просто осторожен. Как и должно быть.

Я фыркнул в ответ:

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если я просто отдам тебе подарок и побегу?

– Ты, как всегда, в своем репертуаре, – сказал Томас.