Переносная дверь

— Батюшки! — услышал Пол собственный голос, хотя намеревался сказать "Вот черт!". — Какое несчастье! Бедняги. Но я все еще не совсем понимаю, чего вы от меня ожидаете.

— Проще простого, — сказал кудрявый. — Возьмите ее и принесите сюда. Во всяком случае, это место сойдет не хуже любого другого. Тогда мы могли бы выйти вон туда. — Он указал на заднюю стену, где помещался камин. — А как только мы уйдем, вы сможете вернуться другим путем, и все получат, чего желают. Не такое уж большое одолжение для старых друзей, верно?

По его словам выходило совершенно логично:

— Очень прошу меня извинить, — зевнул Пол, — но я все равно не улавливаю, к чему вы клоните. Что вы хотите, чтобы я взял, и откуда?

Молодые люди переглянулись, словно это они не понимали, что происходит.

— Спокойней, дружище, — сказал тот, кого звали Пип. — Шутки шутками, но сейчас для них не время.

— Честное слово, — отозвался Пол. — Я не знаю. Скажите мне, и...

— Это, знаете ли, совсем не смешно, — негромко проговорил кудрявый. — Веселье весельем и все такое, но ничего смешного тут нет, если вы понимаете, о чем я.

— Пожалуй, нет. Если бы вы просто мне сказали...

— Господи помилуй! — Кудрявый начал выходить из себя. — У нас положение довольно серьезное, знаете ли. Сейчас не время и не место для ваших шуточек!

Полу пришло в голову, что лучше бы их не сердить.

— Обещаю, — сказал он. — Только скажите, чего вы от меня хотите, и я позабочусь, чтобы это было исполнено. Даю вам честное слово.

Молодой человек по имени Пип встал.

— Довольно, — отрезал он. — Вы, по всей очевидности, знаете, иначе, как вы тут могли оказаться? Двери здесь нет, — кисло добавил он. — Или вы не заметили?

Пол знал, что, если их не задобрить, они сделают с ним что-нибудь ужасное. Ясно одно: они ждут, что он поможет им отсюда выбраться. А вот можно ли это допустить, совсем другой вопрос.

— Простите меня, — сказал он как можно дружелюбнее. — Вы правы, это было совсем не смешно. Завтра я с самого утра этим займусь.

Бросив на него сердитый взгляд, Пип сел.

— Тогда дело улажено, — сказал он. — Завтра с самого утра?

— С самого утра, — заверил его Пол. — Предоставьте все мне.

Кудрявый улыбнулся:

— Ну и розыгрыши у вас, дружище. В какой-то момент вы совершенно меня одурачили. А теперь давайте еще выпьем и больше не будем об этом говорить.

Встав, он взял Пола за запястье, и внезапно Пол проснулся — сидя на собственной кровати, в собственной пижаме. На мгновение ему показалось, что он еще видит склонившегося над ним кудрявого молодого человека, но это была только тень от меча в камне, темным силуэтом проглядывавшего на фоне окна.

— Дверь! — громко воскликнул Пол и вскочил с постели.

Дверь была там, где полагалось. Более того, когда он повернул ключ, она открылась, а когда повернул его в другую сторону, закрылась со щелчком. Он проделал это несколько раз — для собственного успокоения. Никогда еще работа простого механического устройства не доставляла ему большего удовольствия.

— Черт бы меня побрал, — сказал он вслух и посмотрел на свое запястье.

Часы были на месте и сказали ему, что времени четверть четвертого утра, потому что за окном темно, а с улицы сочился слабый янтарный свет фонарей. Щелкнув выключателем, Пол огляделся. Это была его комната, неряшливый символ его жизни, в точности такая, какой он ее оставил, уходя на работу вчера утром. Вот на кресле у кровати лежит его костюм, вот его рубашка на полу, а поверх нее — галстук. Грязная тарелка на столе свидетельствовала, что на завтрак он съел тост с сыром (старый засохший канадский чеддер из "Теско", оставшийся с уик-энда), а на ужин — консервированную фасоль, что, возможно, многое объясняло.

Во рту у Пола пересохло, да еще как будто отдавало плесенью, поэтому он заварил себе чая. Сидя на кровати с чашкой в руках, он почти уговорил себя не ходить на работу завтра, а возможно, и во все последующие дни, забыть про Софи и раз навсегда выбросить из головы всякие странности. Но это были всего лишь предрассветные бредни. Он вспомнил, как читал что-то про три часа утра, про то, что это время, когда совершается больше всего самоубийств, когда с людьми творятся прочие чудные вещи, а связано это как-то с химическим дисбалансом мозга, вызванным циклом сна или чем-то столь же научным и убедительным. Как бы то ни было, он знал, что если только сумеет заснуть, то, когда проснется наутро, все покажется далеко не столь безнадежным. Допив чай, Пол погасил свет и лежал на спине, глядя в темноту, где полагалось быть потолку. Он был уверен, что больше не заснет, и оказался прав.