Переписка с протоиереем Георгием Флоровским

Тот факт, что Вы при своих посещениях Афона имели с ним личное общение, придает Вашему «Введению» характер исторического свидетельства о нем его современников, среди которых одно из видных мест занимает и покойный епископ Николай Жичский. С самого начала моей работы над книгою одною из моих главных забот было дать действительно историческое свидетельство о нем. Поскольку свидетельство одного лица всегда дает место предположениям, что оно, это свидетельство, «субъективно», постольку я торопился написать книгу и издать ее так, чтобы ее могли читать знавшие лично Старца и на Афоне, и вне Афона. О том, насколько неблагоприятными были условия, в которых я жил во время писания книги, знает один Бог. Помимо крайней бедности моей, я к тому же всегда был «полубольным», всегда неуверенным за завтрашний день. Это вынуждало меня писать «как можно скорее». В сущности, книга представляет слепок нескольких набросков, сделанных мною иногда во время моей работы на кладбище в Сент-Женевьев, иногда в поезде, иногда в комнате, после целого дня терзаний. Когда опасность потерять вообще всякую возможность работы и по материальным соображениям, и по состоянию моего здоровья стала принимать очень конкретный характер, я решил «кончить» книгу и издать ее в том виде, как она «вышла», или «вылилась» из-под руки в первый момент. Не надеясь найти издателя, я решился на «египетскую работу»: печатать книгу на ротаторе у себя в комнате в «Донжоне». Это взяло у меня много времени и потребовало чрезвычайного напряжения всех моих сил и «средств». Уже по выходе первого «ротаторного» издания, когда я получил немало самых благоприятных отзывов, я принял предложение одного человека из Америки помочь мне издать книгу «как следует». Тогда я задумал переработать всю книгу, написать ее совсем в ином «духе», иным порядком, для людей «иного склада», но Бог судил обо мне иначе: я внезапно заболел как раз накануне того дня, когда думал приняться за эту новую работу. После моей болезни и нелегкой операции я был уже без сил и для «печатного» издания ничего не смог сделать, кроме незначительных поправок и немногих дополнений в первой части.

История моих отношений со Старцем Силуаном порождала во мне вопрос: всегда ли Сам Господь был в том «состоянии», как Его видели апостолы на Фаворе, или это только апостолы в ту ночь пришли в такое состояние (духовное — под действием благодати), которое дало им увидеть то, что всегда было неизменным? (Я имею здесь в виду «Человека-Христа»[61].) Дело в том, что в начале моего хождения к Старцу Силуану Бог дал мне не один раз видеть его в такой славе, что я не смел поднять своих глаз, чтобы смотреть на него прямо. «Показать» теперь Старца людям таким, каким дал мне его видеть Господь, выше моих сил. Вот почему я всегда исполнен страха, что моя грубость, мое невежество, мое ничтожество как автора первой части книги затуманят его светлый лик и как-то омрачат память о великом Старце. Я, с одной стороны, усматривал необходимость в первой части книги говорить об учении Старца и его опыте в «богословском» преложении, преломлении, то есть так, как и сам его воспринимал во время наших бесед. С другой, зная, как «условно» и «односторонне» всякое человеческое слово, я боялся и продолжаю бояться моими «промахами» и ошибками умалить величие его святости и сделать его слова «необязательными» и все вообще свидетельство мое о нем неполноценным. Впрочем, я верю, что его полувековая молитва о всем мире не пройдет бесследно, и мир, за его любовь, ответит ему любовью.

26 мая 1958 г.

Дорогой отец Георгий, я не отправил Вам моего письма, предположив продолжить его.

Я лично думаю, что Вы нашли для «Введения» тот «стиль», который отвечает английской «психологии». Видно, что Вы знаете этот «мир» прекрасно. То обстоятельство, что Вам было дано недостаточно места для выражения иных Ваших мыслей в связи со Старцем и вообще в связи с православной аскетикой {spirituality), может быть «исправлено», если Вы расположитесь и найдете

время для написания о нем отдельной статьи в каком-нибудь богословском журнале в Англии или и в Америке. Конечно, для меня было бы весьма желательным, чтобы в своей статье Вы указали, что лично встречали Старца и беседовали с ним. Старец Силуан и своей жизныо, и своими словами дает возможность затронуть многие и различные аспекты духовного бытия и опыта.