А вот что говорил об устройстве человека Ошо. С точки зрения его философии человек — это не тело, не ум, не мысли и не эмоции. Это чистое сознание, которое наблюдает все происходящее.
На самом деле об этом сказано во многих мировых религиях, это вполне себе общая «платформа» мировоззрения многих конфессий, но с разными акцентами, разными подходами, разным мировоззрением. Разработанные Бхагаваном Шри Раджнишем техники и практики были направлены на то, чтобы познать свою суть, ведь обычный человек все время отождествляет себя с телом, мыслями, эмоциями, событиями. А Ошо всегда говорил: «Вы есть наблюдатели». В то же время учение Бхагавана Раджниша отличалось от многих других учений и философских течений тем, что Ошо призывал праздновать жизнь, радоваться ей, а не укрываться от нее, уходя в медитацию, затворничество, уединение. И правда, надо сказать, веселье в ашраме и за его пределами в Пуне было перманентным явлением. «Пати» (вечеринки) устраивали прямо на крышах жилищ, атмосфера праздника не покидала это место ни на мгновение.Ошо также учил, что можно познать свою суть, оставаясь среди людей, в социуме. Он все время напоминал про природу человека, которая состоит из Будды — того, кто постиг свой внутренний мир, но основанием, на котором «восседает» Будда, является Зорба — радость, празднование каждого мгновения жизни. И он просил не забывать о природе Зорбы, не отказываться от нее. Что называется, не ставить на себе крест, о чем меня точно так же все время просила Захира. Признаюсь, она единственная была не в восторге от моих сверхусилий. Она продолжала меня настойчиво раскрепощать, вытаскивая меня из скорлупы. Сейчас я ее прекрасно понимаю, я бы на ее месте делал то же самое, но тогда я был на пике своего духовного невроза, и, наверное, на это было больно смотреть. Я продолжал бегать по утрам, даже со своими проблемными менисками. Корчился от боли, но бегал. Я продолжал упорно считать, что только так, только через боль и мучения можно чего-то достичь. А Захира мне все твердила: «Даши, ты так закрепощен, ты так зажат своей духовностью!»
Чтобы меня «разжать», она познакомила меня с упомянутым в предыдущих главах принципом трех L —
В какой-то момент углубления в практики окружающие стали мне периодически говорить, что я читаю мысли. Я отнекивался и отшучивался. Первой мне об этом сказала Анжи. Она спросила, осознаю я это или нет: «Ты сам это замечаешь?» Я ничего не ответил. Но сейчас могу сказать, что я всегда читал мысли. И это не шутка.
Даже еще до того переломного момента в моей жизни, когда я ушел в голод и вскоре стал на путь практики, я «чуял». В моменты сильной опасности, как, впрочем, и в моменты сильного алкогольного опьянения, я вдруг понимал, что творится у людей в голове, с такой ясностью, словно думал за них сам. Моя интуиция меня никогда не подводила, уберегая от опасностей. В последний момент повернул не туда, куда планировал, поехал в другой конец города, не пришел на встречу, поменял маршрут, купил билет и не поехал — вот эти действия не раз спасали мне жизнь. Но я никогда не уделял пристального внимания развитию этих способностей, сделав исключение лишь один раз в жизни и только для шоу «Битва экстрасенсов» на телеканале ТНТ. Я хотел испытать себя, свои силы, хотел понять, каковы масштабы моих возможностей. Но должен сказать, что любое «потустороннее» вмешательство в естественный ход вещей чревато самыми неприятными последствиями
, и поэтому я предостерегаю всех от бездумного заигрывания с тонкими мирами. Расплата может настигнуть в самый неожиданный момент. И она может стать непомерной. Как для медиума, так и для любителя острых ощущений, который к нему обратился.Поэтому я старался много не думать ни о том, что иногда вижу, ни о том, что иногда слышу. И каждый раз, когда я знал, что думает мой собеседник, я говорил себе: «Это все шутки и заигрывания твоего эго с самим собой. Это самолюбование и нарциссизм. Это иллюзия. Тебе это кажется». Да, видел. Да, слышал. Но не хотел бредить. Поэтому закрыл этот вопрос для себя раз и навсегда. Мы живем в материальном, плотном мире, если кто не заметил, и чрезмерное увлечение «потусторонкой» еще никого не доводило до добра.