Перерожденная

— Мы сговорились бежать. Найра готова была отказаться от роскоши, к которой привыкла, от всего… Лишь бы быть рядом… Я же клялся себе, что сделаю все, чтобы она никогда не пожалела об этом. Буду работать как проклятый, чтобы моя женщина ни в чем не нуждалась. Мы собирались пожениться сразу, как только уйдем из владений лорда Таммиса и отыщем храм Светлого бога.

Ты помнишь из моих видений тот момент, когда она бежала ко мне по лугу. В платье крестьянки, которое ей удалось раздобыть благодаря служанке. Никогда еще Найра не казалась мне такой прекрасной. Сияющей, счастливой, свободной. Ее глаза лучились такой любовью, что у меня все в душе переворачивалось… Я не учел одного… Как низко может опуститься человек, уязвленный отказом. Аргин видел, как она ушла из замка, и обо всем догадался. Он выстрелил из лука ей в спину. Исподтишка, как жалкий трус, тут же кинувшийся обратно, пока я не успел отреагировать. А я держал на руках ее тело, из которого стремительно утекала жизнь, и все вокруг утратило значение.

— Мне очень жаль… — сглотнув подступивший к горлу комок, произнесла я.

— Это еще не вся история.

Эрбин устало провел рукой по лбу. Я замерла, не в силах отвести взгляда от его словно разом осунувшегося лица.

— Я принес умирающую Найру к знахарке, живущей в одном из поселений. Но все, что она могла, лишь немного продлить ее агонию. Я сидел у постели девушки, которую любил больше жизни, и молился всем богам, каких знал. Клялся, что пожертвую всем, если понадобится, лишь бы они спасли ее. Понимал, что без Найры ничто больше не имеет смысла.

В миг, когда солнце ушло за горизонт, сумеречное божество, что все это лето ничем не выдавало интереса ко мне, ответило на мой призыв. И в этот раз я не смог сопротивляться. Да и не хотел. За ту цену, что оно предложило, я был готов отдать даже жизнь. Оно пообещало исцелить Найру, если я навсегда стану принадлежать ему. Позволю ему влиться в меня, стать с ним единым целым. Стать его детищем, какого еще не рождалось на свет. И подарить жизнь другим таким же, как я. Новой расе, могущественной и как ни одна другая связанная с той сущностью.

У меня перехватило дыхание, я не в силах была до конца осознать услышанное.

— Оно исполнило свое обещание. Найра осталась жива. От раны не осталось и следа. Но мне даже не позволили попрощаться с ней. Я должен был навсегда забыть об этой девушке. Такова была цена. Теперь я не принадлежал самому себе…

Стоило мне пройти через переход, как оно слилось со мной. Я чувствовал эту энергию, заполоняющую без остатка, вступающую в причудливые сочетания с силой Светлого бога, живущей во мне. Именно это сочетание породило на свет новую расу. Расу вампиров. Я стал первым и единственным, кто мог создавать новых подобных существ или забирать обратно свой дар. Как прискорбно сознавать, что обладая неимоверным могуществом, щедро предоставляемым сумеречным божеством, я был слабее любого из своих созданий. Каждый из них мог пересекать пределы Сумеречного мира. Каждый, кроме меня… Я же оказался в ловушке, из которой не было выхода. И должен был смириться с тем, что отныне смогу видеть свою Найру только в воспоминаниях…

— Ты знаешь, что было с ней дальше?

Он тяжело вздохнул.

— Когда мои первые создания смогли пройти в мир смертных, я попросил одного из них узнать о ее судьбе. Все, что удалось выяснить — Найра так и не вернулась в родной замок. Сразу после исцеления исчезла бесследно. Я понятия не имею, что с ней произошло дальше. И это гнетет сильнее всего. Хочется верить, что ее ждала долгая и счастливая жизнь. Что она встретила хорошего человека, создала семью… Я даже не ревновал бы к этому другому, что стал бы для нее опорой и защитой. Для меня главное — ее счастье. Мое же вряд ли когда-нибудь возможно…

Так я думал долгое время. Много веков, в течение которых заталкивал мысли о Найре в самые глубины разума, не позволяя себе давать слабину. Иначе просто сошел бы с ума. А в какой-то момент настала апатия. С демонами был достигнут мир, ничто больше не занимало разум настолько, чтобы отогнать мысли о бесполезности собственной жизни. И мне захотелось умереть.

Я покинул своих детей и целых два столетия лежал в месте, которое стало для меня гробницей. Одной из пещер в диких землях, которую из-за дурной славы обходили стороной. Не принимал крови, считая, что это поможет умереть. Стал больше напоминать скелет, обтянутый кожей. Но не умирал. Продолжал влачить это бесцельное жалкое существование и молить о смерти то безжалостное существо, чья энергия не позволяла мне покончить с этой пыткой. Оно же не желало расставаться со своей любимой игрушкой. Я чувствовал, как оно пытается утешить, обещало мне еще большее могущество… Наверное, если то существо и может любить, то я — именно тот объект, который оно выбрало. Но это нисколько не утешало и не увеличивало мое желание жить. И тогда оно послало в мое убежище одну из Сумеречных ведьм. Ту, что сумела пробудить во мне надежду.