Перерожденный грех

Она провела ночь в его лачуге в Северной Каролине, где он редко бывал в последнее время, так как жил с Идесс в Италии. К счастью, он оставался в стороне, хотя наверняка знал, что она здесь. Однако он и ее других три брата пытались звонить ей каждых пятнадцать минут, и она в конце концов была вынуждена отключить телефон, чтобы остаться в здравом рассудке. Сегодня утром, когда она проверила сообщения… их было сорок.

Син удалила их все, даже не прослушав. Но текст сообщения, только что полученное от Тени, сидя у стойки бара в клубе для демонов, заставило ее сердце остановиться. Судя по всему, Кон сейчас находился в ПБ, и для нее было бы лучше держаться оттуда подальше.

Без проблем. Ее пытался снять красивый, краснокожий демон Сора, подошедший сзади, и это было как раз то, что ей нужно.

Сердце стучало у нее в груди, выбивая слово «лгунья».

Сильные руки Сора обхватили ее за бедра, а его широкая грудь прижалась к ее спине и выпуклость в его джинсах настойчиво упиралась ей в задницу. Не так давно, она бы ответила ему, взяла бы его на танцполе или в туалете, воспользовалась бы его по-настоящему талантливым хвостом. Вместо этого, все, о чем она могла думать так это о Коне.

— Ублюдок, — прорычала она, склонившись над кружкой пива.

— Это не самые приятные слова для мужчины, который собирается заставить тебя выкрикивать его имя, — произнес он, утыкаясь носом ей в шею. Его зубы клацнули о цепочку на ее горле, и Син могла поклясться, что почувствовала, как та затянулась еще туже.

Син допила пиво, в то время как руки Демона Сора скользнули ей под кожаную юбку и кончиками пальцев прошлись по шелковой ткани нижнего белья.

Исходящая от рук мужчины боль, пронзила все ее тело, распространяясь на все органы, и ощущаясь, как будто они пришли в движение, связываясь в один большой узел. Задыхаясь, Син соскочила с барного стула и бросилась наружу, где уникальный, заплесневелый запах Бангкока заставил ее желудок взбунтоваться и избавиться от содержимого на булыжную мостовую. Что, черт возьми, с ней такое происходит!?

Вдыхая большими глотками загрязненный воздух, она облокотилась на стену здания, в котором в передней части располагался подпольный бордель и притон наркоманов, а в задней танцевальный клуб для демонов. Звуки сексуальной ночной жизни заглушали пульсацию в ушах Син. Было четыре утра, но эта часть города еще жила своей жизнью. Любой порок, любой фетиш, каким бы незаконным или отвратительным он не был, всегда мог быть удовлетворен в Бангкоке, и извечная истина имела здесь место быть: зло скрывается под покровом темноты.

Как только тошнота отступила, потребность Син вернулась на первый план, напомнив о себе болью и дрожью. Она еще никогда так сильно не ненавидела то, кем была, чем сейчас. До Кона ее тело было инструментом, таким же безличным, как и молоток. А теперь, ощущалось как свое собственное, принадлежащее только ей, она контролировала его, и сама мысль поделиться им с кем-то другим кроме Кона…

Блядь! Возьми себя в руки! Она прошла в дверь мимо вышибалы и направилась прямо в толпу людей, танцующих на танцполе. Яркие лучи света мелькали в такт техно-поп музыке, когда Син потерлась телом о крупного мужчину Бедим. Они были чувственной, темнокожей расой, чьи молодые мужчины были вынуждены покинуть их общину на десять лет, чтобы испытать жизнь на улице. Вернувшись, они получали целый гарем женщин, но до тех пор, должны были искать удовольствие в другом месте.

Он повернулся к ней, его мужественная улыбка должна была запустить ее двигатель. Тело Син горело от желания, но как только он нежно прошелся ладонями вниз по ее голым рукам, только холодная дрожь последовала за этим.

— Дотронься до меня, — прорычала она и усмехнувшись, мужчина направил руки к ее груди.

В тот же миг ее желудок снова взбунтовался, и она отскочила от парня. Тяжело дыша, она молилась, чтобы только не выплеснуть остатки своего ужина на танцпол. Резко схватив другого мужчину, она развернула его кругом. Син положила руку ему на пах и… убрала ее, совершенно выбитая из колеи его синтетическими, в полосочку колготками, которые уже давно нужно было выкинуть в мусорку, потому что, алло, время 80-ых давно прошло.

Син испытала чувство крайнего унижения и шатаясь вышла из бара. Ее похоть не утихла так же, как и желание получить Кона. Он что, и в самом деле связался с ней?

Ужасные мысли роились в ее голове: когда мужчина Семинус связывался с женщиной, то больше не мог заниматься сексом ни с кем, кроме своей пары. А что если с женщинами Семинусами происходило нечто подобное? Что делало для Син абсолютно невозможным больше никогда заниматься сексом с другими мужчинами.

От ужасающих последствий подобного у нее закружилась голова, она заскочила в Хэррогейт и набрала «ПБ».