разминутся, позвонить можно. И подождать можно в безопасности. Ее там, как говорится, каждая собака знает.
С тревожно бьющимся сердцем Рада добирается до «Эгоиста», заходит в здание через главный вход. Охранник сразу
отводит ее в сторону и звонит Гергердту. Значит он еще здесь. Это очень хорошо. Но плохо, что не отпускает то самое
неприятное чувство. Обычно ей сразу сообщали, в каком Гера зале, чтобы она могла без труда его найти, но сегодня все как-
то по-другому. Рада расстегивает молнию на куртке, чуть оттягивает вниз теплый шарф, подходит к зеркалу, поправляет
волосы.
— Рада, я же просил… — раздраженно говорит Гергердт, подходя к ней.
— У меня ключей нет от квартиры. Представь, я их, оказывается, дома забыла, — сразу оправдывается Рада.
Он тяжело вздыхает, снова ухватывает ее за локоть, крепче, чем нужно, просто чтобы поддержать за руку, и медлит. Со
вторым вздохом отпускает, слегка кивая вбок.
— Пойдем.
Она не очень смело сворачивает в служебный коридор, поднимается за ним по лестнице, с четким ощущением, что случилось
что-то из ряда вон выходящее. Когда в жизни происходит череда таких нелепостей, обычно это только начало. И Гера.
Показалось, что весь день мыслями он был не с ней, хотя активно поддерживал разговор, часто касался ее. Они
обнимались, целовались. Но реакция на звонок… Он ждал его и оставил ее одну, ничем не выдав разочарования.
— Садись, — коротко бросает Гергердт, но не хватает с кресла свою куртку, чтобы достать ключи от квартиры, звонит по
телефону. — Валера, поднимись. Быстро! — Присаживается рядом на диван. — Вот как ты так, а? Ключи забыла. Почему не
позвонила?
— Так… — пожимает плечами, — так я и телефон дома забыла. Я же с тобой, зачем мне телефон?.. — почти шепотом
добавляет, беззвучно молясь, чтобы Валера пришел быстрее. Ловит себя на мысли, что ей скорее хочется отсюда убежать.
Порывается вскочить с дивана, но Гера хватает ее тонкое запястье, удерживая. Касается ее лица, смотрит на нее со
странным выражением.
— Валера тебя отвезет домой. У него есть ключи от моей квартиры. — Смотрит на часы.
— Это, чтобы я точно уехала, да? — переспрашивает Рада и немного нервно смеется. Переводит взгляд на дверь. Ждет
появления Валеры.
Но когда дверь распахивается, кабинет заполняют какие-то люди, они вливаются в него как бурная вода. Всего несколько
человек, но они умудряются занять собой все пространство, такая от них исходит удушающая агрессия. Они зашвыривают
кого-то в кабинет. В ноги ей валится мужчина. Или он падает перед Гергердтом… А Гера… Он срывается с места, резким
ударом ноги отбрасывает его от себя. Незнакомец отлетает к столу и затихает бездыханно.
У Рады от шока закладывает уши, она больше ничего не слышит. И видит все какими-то обрывками, в глазах периодически
темнеет. Вот она уже в коридоре… На последней ступеньке лестницы… Уже в машине… Надо вздохнуть, но она не может.
— Рада! — прорывается в ее сознание голос. Резкий, дребезжащий. Нет, у Геры не может быть такого голоса. У него он
грубый, но спокойный. Она с трудом поворачивает голову. Нет, оказывается, не она сама. Это Гергердт держит ее за лицо,
пригибается к ней, заглядывает в глаза.
Он ловит ее бездумный стеклянный взгляд, и горячая кровь ударяет ему в голову. Именно этого он боялся. Он никогда
ничего не боялся. Но раньше он не умел любить. И ведь действительно: чего опасаешься больше всего, то и случается.
— Валера, — обращается он к помощнику, а тот лишь молча кивает и садится за руль, понимая все без слов.
Гергердт отправляет машину и возвращается к себе, по дороге набираясь немного спокойствия. Он входит в кабинет, резким
толчком захлопывает дверь, останавливается и глубоко вздыхает. Стоит такая тишина, что этот медленный шипящий вздох
явственно слышится в каждом уголке комнаты. Мягкой кошачьей походкой Гера подходит к своей жертве, и по его
позвоночнику бегут мурашки удовольствия. Они теплые и колкие одновременно — как от секса с любимой женщиной.
— Узнал ты ее? Вижу, что узнал.
fima
18.06.2015 20:14 » Глава 20Сначала кажется, что время остановилось: реальность всплывает перед глазами отдельными картинками, стоп-кадрами,
которые Рада оказывается не в силах связать в один понятный сюжет. Но постепенно она приходит в себя и первое, что
начинает чувствовать — это свои заледеневшие ладони, и даже хочет сказать об этом вслух, но мышцы лица, голосовые
связки — все как будто не ее, не слушается. Ну и ладно… Дружинина безвольно отдается онемению во всем теле. Валера