Пересечь сплошную

— Не буду, - пообещал Стас и наконец улыбнулся. Горько, но улыбнулся. - Юль, я тебе очень благодарен. Очень. Серьезно, - он вдруг, спохватившись, обернулся и взял с подоконника оставленный там пакет. — Вот. Это отцу передашь. От моего.

Я на автомате взяла, что он мне протянул. От его папаши моему передачка была увесистая.  Заглянула. Тупо уставилась на пару коньяков, упакованных в коробки.

— Я тоже что-нибудь возьму попозже, и Кир тоже... Просто пока не до этого было... - пообещал он. - Но, Юль... - он приподнял мой подбородок, привлекая мое внимание к себе, пока я все еще растерянно пялилась на бутылки. И снова заглянул мне в глаза так, как никто мне никогда в них не смотрит, кроме него. - Мне от твоей помощи... и от советов... в сто раз херовее становится. Ты это скорее всего не поймешь, но просто знай. Ладно?

Я кивнула. Хотя до конца так пока и не осознала смысла сказанного. А еще этот пакет в руках... Так ведь тоже не нужно было делать. Зачем он его притащил? Я сунула его обратно Назарову. 

— Не надо отцу ничего, - категорично отказалась. - Он не возьмет. Забери. Ему, наоборот, самым большим подарком будет, если он вообще о вас больше ничего никогда не услышит.

Стас помрачнел. Правильно, кому понравится, что о нем даже слышать не хотят. Но ведь заслужил? Заслужил. Хотя я вообще-то могла бы и не говорить об этом. Но просто захотелось тоже как-то задеть. Он же не промолчал о своих недовольствах - высказался, не щадя мои чувства. Мне тоже обидно, что не оценили мои переживания и порывы от чистого сердца, еще и упрекнули. Почему все так? Ведь я же не для себя, а для него хотела сделать, как лучше.

Слезы наворачивались, а я их нещадно давила в себе.

— Ладно. Хорошо. Нет, так нет. Не буду напоминать о себе, - внезапно сдался Стас без боя и разом поутих в своем раздражении. Оглянулся на опустевший давно коридор (следующие занятие у учащихся уже снова начались). Секунду подумал и вдруг предложил несмело: - А может, сходим куда-нибудь? Кофе попьем? Вдвоем. Что тут стоять?

Я мотнула головой, говорить все еще мешал комок в горле.

— Не хочешь? - разочарованно уточнил он.

Глубоко вдохнув, я все же выговорила:

— Нет. Не хочу, да и не могу.

— Почему?

— За мной сейчас приедут... Уже даже, наверное, приехали.

— Кто?

— Водитель отца. - Достав телефон я взглянула на часы.  Цифры на экране мерцали поверх заставки, на которой красовались мы с Юркой в обнимку. Да, я специально на днях ее поставила, чтобы почаще вспоминать, что у меня существовал мой любимый. По сотне раз на день сваливалось теперь на меня это напоминание. Стас тоже нас таких счастливых заметил, но промолчал, естественно. Сначала удивленно попялился на фотку, а потом угрюмо отвернулся.

“Вот и хорошо”, - обреченно отметила я. Пусть и он знает. И не смотрит больше на меня никогда своим таким особенным взглядом, тревожа мою душу. А я к нему больше не буду лезть в его проблемы ни с помощью, ни с советами. Так и разойдемся.

- Ладно, мне пора, - заявила невозмутимо. Самообладание я наконец свое собрала. И слезы высушила. - Пока.

— Пока, - повторил за мной растерянно Стас.

Глава 21. Первая весна после конца света

Если кто-то решил, что я после всего случившегося и клятвенных обещаний отцу полностью перестала общаться со своими друзьями из института, тот глубоко ошибается. В стенах нашего учебного заведения формально почти ничего не изменилось. На занятиях мы так же продолжали кучковаться вместе, а при проведении семинаров часто организовывались в общую группу, которую, как правило, я же, благодаря своим сносным знаниям, и вытягивала на положительную оценку.  Как ни крути, я все еще была очень удобным элементом для их компании.

Что касается наших периодических посиделок вне здания альма матер — они полностью прекратились. Для них просто не находилось повода, а беспричинно не получалось. Леркиным вниманием завладел лейтенант и ей часто стало не до праздного болтания по кафешкам. Я тоже после учебы в основном сразу же уезжала домой. Теперь после окончания последней пары меня практически всегда уже поджидала машина.

- Конвой приехал, - так частенько шутил с ухмылкой Кирилл, кивая на нее, когда мы, выйдя на улицу, все спешно начинали прощаться.

Пацаны прекрасно понимали, что неспроста отец словно невзначай теперь старался высылать после занятий мне свой служебный транспорт. В открытую в свободе меня никто, конечно, не ограничивал, но вот таким методом родители, похоже, пытались снизить мои контакты с неугодными элементами до минимума.

Сами эти персоны нон грата так же старались не нарываться и теперь держали со мной некую дистанцию. Крайнов после освобождения прекратил все свои ужимки в мою сторону. Не хватал за руки, не обнимался. Моя зона комфорта полностью освободилась от его энергетики.