Перешагивая через Грань

— Хм, — старик придирчиво оглядел Элис с головы до ног, задумчиво почёсывая острый подбородок. Похоже было, что он колеблется, не зная, как поступить. С одной стороны, в лице девушки, неожиданно нарисовавшейся на его крыльце, явственно виделась возможность лёгкой наживы, с другой — многолетний опыт и житейская мудрость подсказывали ему: что-то тут неладно. Слишком многое во внешности девушки выдавало в ней чужестранку. — Тебя как звать-то?

— Грейси, — вежливо ответила Элис, изобразив бесхитростную улыбку. — Грейси Темпл.

— Понятно, — кивнул хозяин, продолжая без стеснения разглядывать свою гостью. По всему было видно, что старика так и подмывало спросить, что она забыла в их околотке, но задавать подобный вопрос в лоб было бы совсем уж бестактно. Несколько секунд в его душе отчаянно боролись осторожность и желание подзаработать деньжат.

Элис вдруг заметила, что Йохан не такой уж и старый, скорее, пожилой, а в том, что он выглядит старше своих лет, виновата работа. Из-за муки волосы казались седыми.

— Вы не беспокойтесь, я вас ни в чём не буду стеснять, — Элис рискнула ускорить принятие решения. — Я не избалована излишним комфортом, много места мне не нужно, да и заплачу я вперёд, — в качестве подтверждения своих слов она выгребла из кармана оставшиеся купюры и чуть ли не насильно сунула их хозяину. В итоге корысть победила.

— Угол-то у меня найдётся, — уже не так сердито произнёс господин Йохан. — Дверь закрой за собой, — он поднял керосинку и потопал в глубь дома. Стараясь не выдать своего ликования, Элис задвинула засов и поспешила за мельником.

По шаткой деревянной лестнице, жалобно поскрипывающей при каждом шаге, они поднялись наверх, на чердак. Элис выглянула в окно: отсюда было видно широкое мельничное колесо, наполовину погружённое в воду. Всё вокруг было покрыто тонким слоем пыли пополам с мукой.

— Спать будешь здесь, — мельник указал длинным пальцем на низкий топчан, грубо сколоченный из необструганных досок, поверх которого лежал матрас и тщедушное шерстяное одеяло. — Лампу я тебе не оставлю, ещё спалишь мне тут всё.

— Хорошо, — Элис поспешно кивнула.

— Умывальник на кухне. Всё остальное — на улице. Если замёрзнешь, в чулане есть ещё одеяла.

— Я не замёрзну.

— Вот и славно. Спокойной ночи, — мельник зевнул и, бросив на девушку последний любопытный взгляд, зашаркал вниз по лестнице.

Дождавшись, когда шаги господина Йохана затихнут, Элис достала фонарик и осмотрелась.

Низкий потолок, скошенный так же, как в квартире миссис Салли. Толстые стены из круглых брёвен, щели забиты паклей. Пол — деревянный настил. Крохотное, глубоко посаженное окно смотрит на речушку, в двух метрах — глухой торец соседней избы.

Но, по крайней мере, у неё есть временное пристанище.

Усталость буквально валила с ног. Раздеваться Элис не стала, сняла только шубу, которой укрылась вместо пыльного одеяла. Под голову положила рюкзак, предварительно вынув из него всё твёрдое и жёсткое.

Внезапно она отчётливо услышала, как в углу заскреблась мышь. А потом увидела сверкнувшие в темноте жёлтые глаза с вертикальными полосками зрачков. Хозяйскому коту жилось здесь весьма вольготно.

Она ошибочно полагала, что ниже упасть нельзя. Оказалось — можно.

Некоторое время Элис отчаянно боролась с собой, но проиграла, и, повинуясь сиюминутному порыву, вытащила из рюкзака куртку Джонатана, свернула валиком и положила рядом.

Так она и уснула.

* * *

Что может разбудить тебя в деревне? Хриплый петушиный крик, возвещающий наступление нового дня, жалобное мычание недоенной коровы, скрип тяжёлых жерновов, перемалывающих зерно?

Элис разбудило не это. Старый драчливый петух ещё преспокойно почивал вместе со своими наседками, когда девушка услышала, как кто-то с сопением возится на крыше.

В первую секунду ей стало страшно. А потом она почувствовала знакомую энергию.

— Лори!

Не чуя под собой ног, она накинула шубу, и, скатившись с лестницы, бросилась к дверям.

Солнце ещё не взошло, на восточной части неба только-только наметился рассвет. От ручья поднимался пар. Вода была такой прозрачной, что можно было разглядеть каждый камушек на дне.

Лориан лежал на крыше мельницы, раскопав в снегу приличных размеров воронку. Элис хотела забраться к нему, но фэрлинг взмахнул крыльями и в один миг слетел вниз.

В зубах он осторожно держал двухмесячного детёныша.

— Лори? — Элис шагнула вперёд и ошеломлённо замерла, переводя взгляд с Лориана на малыша.

Фэрлинг бережно опустил котёнка на землю и плотно обвил его хвостом.

— Прости меня, Элис, — в интонации фэрлинга сквозило неподдельное сожаление. — Я слышал, что ты звала меня, но не мог прийти. Никак не мог.

Вместо ответа Элис бросилась к нему на шею, зарываясь лицом в тёплый мех.

— Ты не представляешь, как я рада тебя видеть! Я боялась, что что-то стряслось, и… Ах, Лори, столько всего произошло…

Лориан заурчал и потёрся головой о её плечо.