Перестройка моды

Густава тоже была какая-то необычная прическа с хвостиком. Африка напросился на съемки Розенбаума, а он меня сводил на дискотеку в Доме Культуры имени Ленина, где выступали «Странные игры». Там блистал «Слюни», который стал позднее более известным как Гаркуша, но Африка нас не познакомил, сказав, что это случайный персонаж… Зато в фойе Рок-клуба познакомил с Тимуром, который первоначально впечатления на меня не произвел. В фойе висели картины знакомого мне по Москве Глеба Богомолова. А в 85-м я приехал на Рок-фестиваль, снимал «Популярную Механику», наблюдал разряженную питерскую молодежь и творчество «Новых художников». Которые с того момента стали частыми гостями в моей московской студии. Приезжали, рисовали. Тот же Гоша Острецов, с которым я познакомился в 85-м году, у которого я тоже покупал работы и его друзья пеняли ему, что он их очень дешево ценит. Хотя цены тогда, конечно же, были смешные. К тому же я посещал много разных мест и выставок, таская с собой как фото, так и видео камеру. Я даже не в состоянии вспомнить сразу, где я тогда успел побывать. Но некоторые помню отчетливо. То же выступление в «Валдае», где была и выставка, и уже звучало слово «асса», как то ли заклинание, то ли боевой клич. Тенденция у многих модных центровых мест была такова, чтобы туда впихнуть все самое новое и малоизвестное.

Причем Катю Рыжикову я уже снимал, и она, возможно, где-то промелькнула в рамках молодежной моды в Темпо.

Девушки, как и Жанна Агузарова, в тот период появились вместе с Африкой, Гариком и мальчиком-панком, который попал на страницы «Темпо». Но помимо концертных площадок и выставочных залов, были еще места коммуникаций, начиная со сквотов и заканчивая помянутым тобою театром у Васильева.

Да, как раз вот про театр. Еще в 85-м году Славкин меня привел туда в первый раз, предупредив, чтобы я вел себя максимально корректно, потому что Васильев может запросто вспылить. Но каких-то поводов вспылить я не дал, и Анатолий отнесся ко мне благодушно, в результате чего я снимал во время репетиций «Серсо» – спектакль, сделавший театр окончательно знаменитым. И в мастерской был своего рода клуб людей, имевших отношение и к кино, и к театру, и к искусству. Во время «Серсо» мы подружились и с Алешей Петренко, и с Наташей Андрейченко, я ее позднее много снимал, в том числе на обложку журнала «Она» в диадеме от Кати Филипповой.

Но проблемы с модной одеждой и новыми образами, с которой я сам справится не мог, была, и это шло параллельно идее познакомиться с моделями и просто красивыми девушками для собственных съемок. И тогда мне пришла мысль обратиться в Молодежный Дом Моды. Находился он где-то в Тушино, модельером была там Лидия Соселия. Одежда, которую они там делали, мне не особенно понравилась, но девушки были замечательные и они умели раскрываться. Мы подружились и продолжаем дружить. Но я там, в Тушино, часто не бывал, они сами потом ко мне приходили. У нас проходили фотосессии, больше напоминающие дружеские вечеринки. Я не думал о каких-то конкретных перспективах. Может быть, интуитивно чувствовал, что это может пригодиться. Как когда то говорил Израиль Исакович: «Хорошая карточка всегда найдет применение». Хотя Катю Рыжикову я снимал уже как модельера-перформансиста. Ее, Катю Микульскую и остальных девушек-модельеров я снимал спорадически, вплоть до открытия-парада на премьере фильма «Асса» в МЭЛЗе.

Эротика, которая пробивалась через эти модные перформансы и съемки, в то время была все еще табуирована, не смотря на видеобум, из-за которого эротические фильмы стремительно тиражировались и распространялись. Я тогда уже что-то снимал для «Монд» и что-то по наитию делал в рамках духа времени и собственных возможностей. Эротики я побаивался, потому что могли прихватить прямо на съемках и влепить за порнографию. Но в конце 86-го года приехали ребята из «Актюэля», и вопрос о новой моде встал ребром.

М.Б. Мода в стране вроде бы была, но понятие модель отсутствовало. Были манекенщицы, а девушки, которые фотографировались на плакаты, это были просто девушки, а не модели.

С.Б. Да. Просто знакомые фотографов или известные персоны, а слово модель появилось в конце восьмидесятых вместе с попытками организовать первые модельные агентства. Но парадокс заключался в том, что все наши девушки из андеграунда уже фигурировали как модельеры и модели на страницах прессы. У меня как раз состоялся разговор на эту тему с Шутовым, и он сказал: «А чего тут думать-то? Конечно, надо снимать Катю Филиппову». Катя пришла с двумя своими девушками; во время более поздней уличной съемки я к ним пристроил свою модель Таню, которая тогда работала парикмахершей. Катя ее по своим причинам не приняла. Но я хотел быть опубликованным и считал, что Таня очень для этого подходит. Что и произошло, благодаря ребятам из «Темпо».