Переулок Мидак (ЛП)

В его тоне она обнаружила нотки прощения и капитуляции, и глаза её беспокойно блеснули. В глубине своей мятежной души она предпочитала, чтобы погибли оба — и Аббас, и его противник, нежели последний вернулся к ней с распростёртыми объятиями, хотя она и не могла открыть, что происходит в её душе. Скрыться ей будет не трудно, если она того захочет. А если свершится месть, которой она так жаждала, то можно будет отправиться в Александрию, о чём так много говорил Ибрахим Фарадж. Там её ждёт безмятежная жизнь на свободе без всяких оков и в безопасности от непрошенных гостей. Вот почему она таким нежным тоном сказала Аббасу:

— Как захочешь, Аббас…

Сердце его мучилось от горечи безнадёжности и готовилось отомстить, но при этом по-прежнему пребывало в замешательстве и питало к ней нежные чувства…

33

То был день радостного прощания. Сердца всех жителей Мидака прониклись единым чувством, ибо господин Ридван Аль-Хусейни занимал высокое положение среди всех без исключения. Он просил Аллаха избрать его для совершения паломничества в Мекку в этом году, и получил желаемое. Все знали, что отправится в путь в этот день после полудня по воле Милостивого прямиком к Суэцу для путешествия в Святые земли. Его дом был полон старыми друзьями и братьями-верующими, которые пришли попрощаться. Они окружили его, собравшись в старой скромной комнате, стены которой часто слышали их благочестивые приветливые речи по вечерам, повторявшиеся из года в год. Разговор их шёл о хадже и воспоминаниях о нём. Их речь доносилась со всех уголков комнаты вокруг дыма от жаровни с благовониями. Каждый рассказывал понемногу обо всём, связанным с хаджем как в нынешнюю эпоху, так и в прошлом. В качестве доводов они приводили много выдающихся хадисов и прелестных стихов на эту тему. Один обладатель мелодичного голоса читал нараспев некоторые из айатов Корана. Затем все стали слушать длинное красноречивое выступление господина Ридвана, в котором он передал всю нежность и доброту своего сердца:

— Счастливого вам путешествия и славного возвращения…

На лице господина Аль-Хусейни засияла непорочная улыбка, придававшая ему ещё больше красоты. Он ответил своим нежным голосом:

— Брат мой, не напоминай мне о возвращении. Ибо тот, кто намерен совершить паломничество в Дом Аллаха, и в сердце его тоска по родине, заслуживает лишь того, чтобы Аллах отменил ему Своё вознаграждение, не принял его мольбы и забрал его счастье. Я вспомню о возвращении на самом деле только тогда, когда покину колыбель божественного откровения на обратном пути в Египет. Я намереваюсь совершить паломничество и во второй раз, если Милостивый Господь разрешит мне это и поможет. Если бы я только мог провести оставшуюся жизнь в Пречистой земле, я бы и днём и ночью видел бы землю, по которой когда-то ходил сам Посланник Аллаха, воздух, разреженный от крыльев ангелов, внимавшую мелодии божественного откровения, ниспосылавшегося с небес на землю и снова восходящего к небесам с земли благодаря душам её обитателей. Там на ум приходят лишь воспоминания о вечности, а сердце облегчает лишь любовь к Богу. Там лекарство и исцеление. Брат мой… Я умираю от желания посмотреть на горизонт Мекки и увидеть небо над ней, слушать на каждом углу шёпоты и пройти по её холмам, уединиться в её святилищах, утолить жажду из Замзама, обратиться лицом к дороге, проложенной Посланником во время переселения в Медину, по которой люди следовали на протяжении тринадцати веков и продолжают делать это до сих пор. Я хочу остудить своё сердце посещением могилы Посланника Аллаха и молитвой в Святом саду. В моём сердце таится сильная жажда, которую я хочу поведать, если позволит время. У меня есть шанс попытаться снискать себе милости и счастья, которое не в состоянии представить разум. Братья мои, я вижу себя идущим по тропам Мекки и читающим нараспев айаты то в том виде, в каком они были ниспосланы изначально. Я как будто слушаю урок Всемогущего. Какая же радость!… Я вижу себя распростёртым ниц в саду, представляя лицо любимого Пророка, каким видел его во сне, какое же счастье! Я вижу, как благоговею перед встречей с Ним, прошу прощения. Какое же спокойствие! Я вижу, как приближаюсь к Замзаму насыщая раны страсти, взывая об исцелении — какой же мир! Брат мой, не напоминай мне о возвращении, моли Аллаха обо мне, чтобы исполнились мои чаяния!…

Друг сказал ему:

— Да исполнит Аллах ваши чаяния и дарует вам долгую жизнь и дарует вам долгую жизнь и крепкое здоровье!

Тут господин Ридван приложил свою раскрытую ладонь к бороде; глаза его блестели от радости и любви. Он снова заговорил: