Переулок Мидак (ЛП)

Она была полностью поглощена зрелищем, не отдавая себе отчёта, что уже было поздно и наступили сумерки, пока какое-то внутреннее чувство не толкнуло её поглядеть влево, словно то был призыв, что призывал к себе, или ощущение, настолько волнующее нас, что глаза сами впиваются взглядом куда-то помимо нашей воли. Она отвернулась от чтеца монолога и поглядела налево, где глаза её встретились взглядом с глазами, пристально и бесстыдно разглядывавшими её! Её глаза задержались на нём на секунду, затем вернулись к шатру, однако ей не удалось вновь погрузиться в представление на сцене как в первый раз, ибо все чувства её были обострены до предела, привлечённые взглядом тех неистовых глаз. Она вновь посмотрела влево, охваченная подозрением и тревогой, вновь повернулась в ту сторону и вновь встретилась взглядом с глазами, что глядели на неё всё так же пристально и бесстыдно. Но на этот раз они выражали какую-то странную улыбку. Хамида не сдержалась и резко повернула голову в сторону сцены, наполненная яростью. Эта странная улыбка взбесила её, ибо красноречиво свидетельствовала о безмерной уверенности в себе и вызове. Она вызывала в ней злость, готовую вот-вот взорваться; сейчас Хамида испытывала неукротимое желание вонзить ногти во что-нибудь, например, в его шею, если бы это было возможно!..

Она решила проигнорировать его, несмотря на отвращение к такому пассивному способу борьбы, а также сильное ощущение, что его бессовестные глаза по-прежнему разглядывают её! Всё это отравляло ей хорошее настроение, вызывая злость, что с безумной быстротой охватывала её. Словно тот человек, что смотрел на неё, не довольствовался тем, что делает, или не придавал значения пламени, что разжёг в ней. Он начал прокладывать себе дорогу к шатру у неё на виду; она же специально уставилась на сцену своим неподвижным взглядом. Не было никакого сомнения, что он собирается заслонить от неё всё зрелище: он остановился перед шатром спиной к ней. Это был мужчина высокого роста, худощавый и широкоплечий, с непокрытой головой и густыми волосами. Одет он был в костюм зеленоватого оттенка. Всё это придавало ему щёгольский элегантный вид, оттого ещё более нелепо и странно он смотрелся посреди толпы, которая окружала его со всех сторон.

Хамида вскоре выбросила из головы изумление и обуревавшие её ярость и озверение. Этот господин был из благородных, а откуда в их переулке взяться подобным аристократам?!.. Интересно, посмотрит ли он на неё снова посреди всей этой толпы народа?