Перевал

— Немцы надеялись, что их победа уже не за горами. Они видят зеленые долины и безбрежную синь Черного моря, рвутся вперед, — говорил генерал Севидов. — Фашистам очень не хочется зимовать в горах. Но победа врага в буквальном и переносном смысле за горами. А через горы мы его не пустим. Вы это сумели сегодня доказать здесь, на перевале Квиш. Спасибо, дорогие товарищи. Боевой успех вашего отряда станет примером для подражания. Мы создадим в каждой части такие отряды. Главной их задачей будет выслеживание противника, внезапные налеты, организация засад, удары по тылам врага. Пусть враг знает, что его повсюду в горах ждет гибель. Теперь отдыхайте.

Бойцы разошлись. Генерал подошел к альпинистам, обнял каждого, расцеловал.

— Что ж, молодцы, альпинисты, помогли батальону Сироты, да и всей дивизии. Теперь сюда подходят специальные горные подразделения. А нам на новое место приказано. Немцы жмут на Туапсе. — И обратился к Степану: — Устроишь бойцов на отдых в «Горном воздухе». Там в медсанбате спасенные дети. Кстати, Степан, из твоего армавирского детдома.

— А Ольга? Андрей Антонович, где Ольга?

— Успокойся, Степан, там же и Ольга. Вместе с Лейлой готовит детей к отправке в Сухуми.

Степан не раз до войны вместе с Ольгой и Борисом бывал на этой турбазе. Они приезжали в «Горный воздух» отдохнуть, прежде чем отправиться в альпинистский лагерь. Здесь было тихо, особенно когда туристы уходили в поход и база пустела. Они ловили в речке форель, бродили по лугам, собирали в лесу грибы. И еще Степану нравилось бывать здесь потому, что в ясную погоду от «Горного воздуха» был хорошо виден двуглавый Эльбрус.

Сейчас вся турбаза была занята под медсанбат. Степан долго уговаривал главврача — уставшую худую женщину — отвести два домика для отдыха бойцов.

— Вы понимаете обстановку, старший лейтенант Рокотов? — дымя самокруткой, спрашивала она низким голосом. — Вы же сами понимаете обстановку. Полки дивизии вступили в бой. А бои без раненых не обходятся. И потом — дети. Обмороженные, истощенные. Вы же сами понимаете.

— Сутки, всего сутки, товарищ военврач. А у вас можно хоть умыться, выспаться. Люди валятся с ног.

— Сейчас все валятся с ног, — угрюмо говорила военврач. И, неожиданно сменив тон, спросила участливо: — Ольга Рокотова не родственница вам?

— Жена.

Военврач удивленно глянула на Степана, бросила в траву окурок, тщательно затоптала его каблуком сапога, еще раз сверху вниз глянула на Степана и протянула руку.

— Глухих Степанида Захаровна, — представилась она, крепко стискивая ладонь Степана. — Ольга в операционной. Освободится — пришлю. Пока размещайте бойцов. Там у оврага в домике душевая.

— Я знаю, — ответил Степан.

— Кто нуждается в нашей помощи — милости прошу. — Степанида Захаровна зашагала к операционной так широко, что казалось, ее узкая юбка защитного цвета лопнет по швам.

Отправив бойцов в душевую, Степан сбежал по крутому откосу на дно оврага, где, омывая гладкие валуны, тихо журчала прозрачная речка. Он сел на бурый, нагретый солнцем камень. Степан бросал в реку камешки, следил, как сильное течение подхватывает их, и никак не мог унять волнения от предстоящей встречи с Ольгой.

— Степан! Боже мой, Степан!

Степан поднял голову. На краю оврага стояла она, машинально, привычными движениями развязывая тесемки медицинского халата.

Степан вскочил, секунду стоял как завороженный и затем бросился вверх.

Ольга никак не могла сдернуть с плеч халат. Ее волосы выбились из-под белой косынки, падали на глаза, и она каким-то особенно милым, знакомым движением отбрасывала их назад.

Они спустились к речке, сели на тот же бурый, нагретый солнцем камень.

— Трудно? — жадно разглядывая лицо жены, спросил Степан.

Ольга в ответ тяжело вздохнула.

— Что с Борисом?

— Не знаю, Степан. Ушел в разведку, и вот… Ничего не знаю! Что творится? Страдаем мы, но при чем дети? Ты мне скажи, при чем дети? Это какой-то кошмар. Я до сих пор не могу понять, как удалось спасти этих беззащитных крошек. Страшно, Степан. При чем такие, как наш Ванюшка? Где он? Что с ним? Вся душа изболелась. Борис все утешал меня. А я как взгляну вот на это… — Ольга торопливо расстегнула гимнастерку, достала из-за пазухи «испанку». Степан схватил ее, в смятении посмотрел на Ольгу, на «испанку» и с трудом выговорил:

— Ну что ж, это… это… забыть могли. Дарья Михайловна наверняка увезла Ванечку из Ростова. Вот доберешься в Сухуми, разыщешь. Там все же тыл, легче разыскать.

— Никуда я отсюда не уеду. Хватит, — сухо проговорила Ольга. — Я останусь в медсанбате в нашей дивизии. С отцом уже говорила. Упрямится, но я из дивизии не уйду. Какая я альпинистка, если уйду с гор, когда здесь такое началось?..

— А дети? Их сопровождать надо.

— Лейла будет сопровождать. Ей необходимо попасть в штаб армии по каким-то своим делам. Так что… Послушай, — неожиданно перевела разговор Ольга, — мог ведь Борис просто заблудиться? Не верю я, чтобы он мог погибнуть в этих горах.

— Кто знает, — ответил Степан. — Предэльбрусье Борис, конечно, хорошо знает. Но ведь сейчас не тридцать восьмой год. Война…

5