Перевал

— Как поживаете, господин Севидов? — официальным тоном поинтересовался Дерибас. — Надеюсь, вас не обижают?

Борис насторожился.

— Ты чего это фиглярничаешь? — спросил он.

— Что вы сказали? Не понимаю я слов таких заковыристых.

— Кривляешься к чему? Словно шут на ярмарке.

— Так, так, — продолжал в том же духе Дерибас, разглядывая комнату. — Устроились дюже хорошо. А как рука? Чи добре вас лечит Феодосий Николаевич?

— Не знал я, Дерибас, что ты такой подонок. Ведь я все равно не признаюсь, а тебя за вранье немцы повесят, и правильно сделают.

Дерибас снял тюбетейку, подошел к Севидову.

— Балда ты, Борис, как есть балда, хочь и командирское звание имеешь.

— Я ведь и одной здоровой рукой могу дать по шее, — приподнялся Борис.

— Да не серчай ты, не до того теперь, — отмахнулся Дерибас — Я ж то для куражу кривляюсь. Ты слухай и соображай. Фрицы ж не дураки, все одно дознаются, кто ты есть такой. Тобой сам капитан Оберлендер занялся. Он зачем-то всех пленных альпинистов на особый учет берет. Задание у него такое от большого начальства.

— Откуда ты все это знаешь? — насторожился Борис.

Дерибас заговорщицки подмигнул Борису, надел тюбетейку, прихлопнул ладонью по макушке.

— Есть у меня тут один корешок — писарь канцелярии. Паскуда добрая, но со мной корешует. И кончай баланду травить. Только зазря время теряем, не пытай меня вопросами до поры. Оберлендер и начальник лазарета Ланге связаны с немцами, которые до войны на Кавказе были. Потому и интересуются альпинистами. А ты сам мне рассказывал в Кочетовке, шо с немцами в горы ходил, фотографии с ихними харями показывал. Чи забыл? Оберлендер не дурак — все раскопает, и карточки те отыщет, и фрицев тех, с которыми ты хлеб-соль делил на Кавказе. Только ж я этих дюже хитрых фрицев трохи опередил, наперед объявил, кто ты есть такой. Нехай теперь лечат и цацкаются с тобой, а мы покуда будем мозгой шурупить.

Борис слушал Дерибаса и пытался понять, кто он теперь, Дерибас, и что значит вся его вроде бы убедительная тирада. Кто такой Оберлендер? Неужели все слова, поведение Дерибаса — провокация?

— Как ты попал в плен? — спросил Борис, пристально глядя в глаза Дерибасу.

— А как ты попал? Здесь в лазарете все раненные, и мало кто добровольно сдался в плен, кроме некоторых гадов. Ну хватит баланду травить. Слушай! — Дерибас сел на край топчана, придвинулся к Борису и зашептал: — Мне поручено тебе передать, что Ванюшка жив.

— Жив?! — обрадованно воскликнул Борис. — Где он? А Дарья Михайловна?

— Не знаю.

— Где же Ванюшка?

— В Ростове.

— Кто передал?

— Ефрейтор Шавлухашвили.

— Шалва?! Он тоже в плену?

— Нет, — ответил Дерибас — Он возит Кутипова.

— Кутипова? — оторопел Борис.

— Живет Ванюшка у какой-то Тони, — спокойно продолжал Дерибас, не обращая внимания на широко раскрытые от удивления глаза Бориса. — А что за Тоня — Шалва не успел рассказать, помешал Кутипов.

— Как же Шалва попал к Кутипову?

— Я его пристроил, — ответил Дерибас.

— Ты?!

— Ага, я. Мы ж с Кутиповым почти что земляки. Он из Новочеркасска.

— А сам почему не пошел к нему?

— Мне и здесь неплохо. Доверяют. Вот Шалву «обработал» по заданию Кутипова. Чем плохо? Как бы я узнал о Ванюшке, если б не Шалва? Теперь мой земляк, да и сам майор Ланге еще больше довольны мною: тебя им выдал. Теперь надеются, что и тебя обработаю.

— Ну и ну, — слушая Дерибаса, качал головой Борис. Потом, усмехнувшись, спросил: — И как же ты намерен выполнить их задание?

— Покуда не знаю. Нашим о тебе скоро доложат. Шалва тоже мозгой шурупит. А пока держись и на рожон особливо не лезь. Нам никак нельзя, шоб тебя обратно в барак перевели.

— Кому это нам? — настороженно спросил Борис.

— Я ж тебя прошу: покуда не задавай вопросов. Придет время — узнаешь. А сейчас я выполняю задание коменданта. Ты думаешь, господин Ланге так запросто разрешил бы прийти к тебе? Черта лысого. Мы с ним договорились баш на баш. Я слежу за тобой и за хирургом Ташлыком, докладываю обо всем, а он разрешает приходить к тебе играть в карты.

— В какие карты? — удивился Борис.

— В «очко».

— Ну ты и конспиратор, — улыбнулся Борис — Играть в «очко»! Да у меня и денег нет. И Ланге знает, что у меня нет денег. Конспиратор! Как только эта мысль пришла в твою голову?

— Тит Лозняк подсказал.

— Это еще кто?

— Писарь канцелярии.

— Кто?

— Паскуда и сучье вымя, вот кто.

— Ничего не понимаю. Ты можешь яснее?

— Сейчас растолкую. — Дерибас не торопясь достал сигарету, закурил. Разгоняя ладонью дым, заговорил: — Значит, так. Если ты думаешь, что господин Ланге полностью доверяет мне, то ты ошибаешься. Вчера я случайно подслушал его разговор с Титом Лозняком. Комендант поручил ему выявить среди военнопленных всех коммунистов и евреев. Еще он приказал следить за тобой. А за мной Тит следит давно. Эту гниду надо перехитрить. Лозняк — уголовник и картежник. Надо купить его. За гроши он мать родную продаст. Теперь мы сможем видеться. Будем вместе мозгой шурупить, как людям помочь здесь, за колючкой. Я смогу привести к тебе Рябченко.

— Рябченко? — удивился Севидов.