Переведи меня через майдан

Присматриваюсь к мобильчикам. Раньше они были красными, но краска облупилась. И пушки – не пушки, а брандспойты. Броневики оказались пожарными машинами. А я – параноиком-идиотом.

Фиеста внимательно смотрит мне в глаза, усмехается, фыркает и смеется в голос.

– А я – я-то как перепугалась! В жизни пожаров не тушила! – Потом уже серьезно: – Игнат, зачем тебе вертолет?

– Мне надоело переставлять ноги. Ставить левую перед правой, и правую перед левой. И так много-много раз.

Фиеста задумчиво кивнула.

– Марк Твен?

– Да, кажется…

Она ссутулилась и пошла к хутору. Мобили потащились следом. Словно стадо за пастухом. По-моему, я ее чем-то обидел. А впрочем, плевать.

– Проснись, чучело! Сколько можно прошлым жить?!

– Я проснусь, осмотрюсь и скажу: "Господи, красота-то какая! Люди – прелесть! Умные, красивые! Не планета, а рай земной!

Вчера должен был вернуться Тоби. Фиеста ждет и нервничает.

Не волнуйся за него, – продолжаю я мысленно. – На два яйца больше срезал, вот и задержался.

Фиеста шипит рассерженной кошкой и вылетает из комнаты. Зачем я ее довожу? Поднимаюсь с дивана и тащусь в ангар. Работы осталось дня на три.

Тоби вернулся к вечеру. С лиловым синяком под глазом.

– Игнат, ты скажи Фиесте, что я все сделал. А я к Лиане пойду. Она соскучилась наверно.

– Не торопись. Через два дня я тебя к Лиане за час доставлю.

– Я не хочу Фиесте показываться. Она расспрашивать будет, ругаться… Я и сам знаю, что никудышний егерь.

– Я не Фиеста. Мне расскажи.

Вытираю руки ветошью, выходим из ангара, садимся на колченогую деревянную скамейку моего изготовления.

– Я уже назад шел, когда голышку увидел. Она в речке купалась. Я ее из станнера оглушил, а она тонуть стала. На берег вытащил, готовить начал. Ну, растирать те места, чтоб ей тоже приятно стало. Только подготовил, а она и говорит: "Еще, еще, пониже!"

– Голышка? Говорит?!

– Да она не голышка оказалась. Она из дегов. На другом берегу разделась, а я не видел, когда. Я ей и говорю, что если она из дегов, то нам с ней никак нельзя. Егерям не положено с дегами. А она говорит, что теперь уже поздно, уже положено. А я говорю, что никак нельзя, как бы ни хотелось, а то Фиеста ругаться будет… Тут она мне и врезала. Ты не говори Фиесте, ладно?

– Не скажу. И Фиеста тебя ругать не будет. Она деликатная. Слушай, Тоби, у тебя же анализатор есть! Ты что, не сумел дега от голыша отличить?

Тоби покраснел как вареный рак.

– Я анализатор долго на солнце не держал. Его нужно на солнце хоть пять минут подержать, чтоб проснулся. Он в темноте засыпает. А я его давно-давно на солнце не держал.

– Понятно. Аккумулятор сел. Вот это ты Фиесте не говори. За это она тебя точно отругает.

– А за…

– Ох, Тоби, Тоби… Никакое дело нельзя бросать на половине. Правильно она тебе синяк поставила.

Странно, но Тоби повеселел.

– Корина тоже говорила как ты. Я теперь знаю. А то шел и думал, правильно я поступил, или нет.

– Ты поступил правильно, но нехорошо. А мог бы поступить хорошо, но неправильно.

Тоби опять впал в задумчивость. Чего я издеваюсь над микроцефалом? Не виноват же он, что предки под волну попали. Что из тысячи вариантов мутации лишь один можно назвать положительным, а 999 отбрасывают вид назад.

– Понял! – просиял Тоби. – Злое добро и доброе зло. Веда рассказывала! Единство и борьба противоположностей!

Так… Кто тут говорил про микроцефалов?

Помощь Тоби здорово ускорила дело. Нет, в технике он не разбирался, но есть много операций типа "подержи", "подай", "принеси". Мы управились за полтора дня. Я оглядел разгром вокруг – для ускорения ремонта снимал запчасти с трех соседних вертолетов, попинал зачем-то переднее колесо. В нем давление восемь атмосфер, и оно твердое как камень. Но – традиция. Сел в левое кресло и запустил генератор. Вертолет ожил под моими руками, неуклюже развернулся на своих маленьких колесиках и выехал из ангара. Остановился, отрулив от ангара метров на двести.

– Выйди из кабины, – сказал я Тоби.

– Почему?

– Первый полет. Не положено.

– А-а… – Тоби послушно спрыгнул на базальт взлетной полосы. Я защелкал тумблерами, готовя машину к взлету. Посыпалась дробь докладов.

– Контроль спин-генератора – к полету готов.

– Контроль гидравлических систем – к полету готов.

– Контроль электромеханических систем – к полету готов.

– Навигационный комплекс – к полету не готов.

– Автопилот – к полету не готов.

Ругнувшись, я запросил подробную информацию.

– Наземная система навигации не отвечает на запросы. Спутниковая система навигации не обнаружена. Диспетчерская служба не отвечает на запросы.

– Автономная работа. Режим – "Кошачий след", – скомандовал я.

– Принято, – согласился автопилот. – Навигационный комплекс к полету готов. Автопилот к полету готов. Машина к полету готова.

Это хорошо, что вертолет понимает команду "Кошачий след". Куда бы я ни полетел, автопилот запомнит маршрут и сможет вернуть машину назад. Повторит маршрут с точностью до нескольких метров.