Переведи меня через майдан

Кладу руки на штурвал. Шесть биолет не сидел в кабине вертолета. И тот был маленьким, юрким, легким в управлении. Вместо штурвала на нем стояла ручка управления. Как на истребителях. Нас здорово гоняли инструкторы. Мы с Бонусом не возражали, но девочкам не нравилось.

– Откуда на неизвестной планете возьмутся вертолеты? – возмущалась Вулканчик.

– Неважно, чем вы будете управлять. Важна уверенность в себе, – убеждал пожилой пилот.

С трудом отгоняю воспоминания. Спин-генератор – в рабочий режим, винт – в рабочий режим.

Легкое гудение, лопасти винта раздвигаются, удваивая длину. Регулятор шаг-газ плавно вверх… Поехали…

Огромный пятилопастный винт приходит в движение. Все быстрее и быстрее. Ритмичное "тах – тах – тах – тах" сменяется торопливым "тур-тур-тур-тур". Я не спешу. Медленно наращиваю обороты, привыкая к машине.

Отрыв. Машина, чуть заметно покачиваясь, поднимается и зависает на высоте четырех метров. Проверяю чувствительность управления. Штурвал чуть вправо, чуть влево, вперед, назад. Тяжела, тяжела железяка. На такой бандуре полагается летать солидно, неспешно. Увеличиваю обороты и вертикально иду вверх. Горизонт распахивается как по волшебству. Красиво. Степь, леса… Видимость – миллион на миллион.

На высоте 60 метров рывком посылаю рычаг шаг-газ вверх до упора. Показалось, что перетяжелил винт, но свист генератора за спиной усиливается, винт набирает обороты, а кабину разворачивает влево. Бросаю машину вперед и вверх. Тихий хруст, длинная тень мелькает за фонарем кабины, и начинается тряска. Такая, что штурвал выбивает из рук. Еще не понял, что произошло, но левая ладонь бьет по красной кнопке аварийного отключения спин-генератора. Правая ловит штурвал. Шаг-газ вниз, винт – в режим авторотации. Это все – на рефлексах.

Понял! Отломилась лопасть винта. Какая, к черту, авторотация! Какой "подрыв" несущего винта?! Машина тридцать тонн весит. Еще винт поломан. Камнем вниз пойду. Уже иду. Не успею заглушить спин-генератор!!! Ему полминуты надо, мне от силы шесть секунд осталось… Идиотская высота – шестьдесят метров. Ничего не успеть…

Горизонт стремительно сжимается. Жалко… Красиво было.

Значит, конец? Глупо как… Хорошо, что не мгновенно. Время себя оценить. Страшно? Нет. Обыденно.

Иду к тебе, Звездочка.

В последнюю секунду распахиваю дверцу кабины. Их от удара часто заклинивает…

Открываю глаза. Живой. "Мы бессмертные", – говорил Бонус. Живой… Вот дерьмо! Где я?

– Очнулся? Вот и славно. Лежи, не двигайся.

Хочу спросить, что со мной, но губы не слушаются.

– Мысленно говори. Я тебя слышу. Ты разбил вертолет и слегка обгорел. Тоби тебя вытащил и тоже слегка обгорел, – объясняет Фиеста.

Извини, Звездочка, опять я опоздал на свидание.

– "Слегка – это как?" – мысленно спрашиваю Фиесту.

– Не беспокойся. Эпидермис хорошо восстанавливается. Ты почему спин-генератор не катапультировал?

Почему? Потому что космачи так не делают. Потому что корабль без генератора – гроб. Отложенная, растянутая на месяцы и годы смерть. В космосе мгновенная смерть предпочтительнее.

– "Не думал, что какой-то идиот полезет меня спасать."

– Если ты скажешь это Тоби, я тебя убью, – говорит Фиеста. Я ей верю.

Лежу, изучаю потолок. Тела не чувствую. Видно, накачан лекарствами по самые уши. Медицина здесь не на высоте. Так часто бывает в колониях. Какое-то одно направление науки или техники развивается очень интенсивно. Обгоняет даже Землю. Остальные забываются. У колонии не хватает сил на все. Что здесь хорошо развито? Поправка: было развито? Сельское хозяйство. И спин-генераторы научились маленькие делать. Очень симпатичные, маленькие спин-генераторы.

Спин-генератор начинает плавиться с сердцевины. Металл там кипит. Очень быстро горячая зона раздвигается к стенкам. Но стенки холодные. Почему-то из-за этого во все стороны летят брызги. Нам показывали во время подготовки. Наглядный урок. Чтоб никому и в голову не пришла мысль стоять рядом с аварийным генератором. Поздно вечером вывезли на трейлере на пустырь старый генератор и резко заглушили. Брызги раскаленного металла очень красиво смотрелись на фоне темносинего неба.

Тоби полез под эти брызги, отстегнул ремни и вытащил меня из кресла. Дурак. Я дурак. Зачем распахнул дверцу? Он бы не смог ее открыть.

Входит оживленная Фиеста. Садится и изучающе смотрит на меня.

– Привет, летун.

– "Привет", – мысленно отвечаю я. – "Как там мой спаситель?"

– Лучше тебя. У него переломов нет.

У меня, значит, есть. Это новость.

– Ты интересное явление, – продолжает Фиеста. – Внес свежую струю в старое болото.

Я? Даже самому интересно.

– Концепция долга, – поясняет она. – Мунт живет для того, чтобы отдать долг. Даже Тоби этим заразился. Лежит и блаженствует, что вернул тебе долг.

– "Какой?"

– Ты спас его любовь. Он спас тебя. Сейчас половина сети забита выяснением, кто кому чего должен. Быть кому-то должным даже почетным считается. Вроде как причастность к большому делу.

– "Мода. На меня мода, на новые идеи."

Фиеста, склонив голову, обдумывает мою мысль.