Перевернутый. Шут

Забдиэль наклонил голову набок, щелкнув шеей, прежде чем сделать глубокий вдох и раскинуть руки. На глазах у всех присутствующих на его руках стали удлинялись ногти, становясь острыми, как у дикого животного. Кожа мужчины начала резко темнеть, а на ней проявляться различные непонятные рисунки и изображения. Когда Забдиэль открыл глаза, они стали ярко-золотого цвета и светились.

Николас в ужасе наблюдал за тем, как Забдиэль Пиментель де Хесус превращался в чудовище, что-то среднее между человеком и животным. Юрбен закричал от страха, причитая и почти плача. Остальные слуги оставались спокойными и не двигались с места, что могло означать только то, что они уже не в первый раз наблюдали за подобной картиной и знали о способностях их господина.

Тем временем веревки, которыми был привязан к дереву Юрбен, спали и каким-то необъяснимым способом он был поднят в воздух. Все, что бедный юноша мог делать, это только заходиться в диком крике. Чудовище подняло одну руку, и в ней появился огромный энергетический шар, который затем разделился на пять шариков поменьше, они начали вытягиваться и превращаться в веревки. Эти веревки потянулись к болтающемуся в воздухе юноше и быстро обвили его руки и ноги, потянув его в разные стороны, пока пятая веревка обвилась вокруг его туловища и начала сжимать его, ломая кости и принося невыносимую боль. Взмахнув рукой, чудовище притянуло Юрбена к себе и схватило его за шею, не отпуская, пока его глаза не закатились и он перестал шевелиться.

Яркий свет ослепил Николаса. Зажмурившись, он отвернулся и, когда он посмотрел назад, его глазам предстала ужасная картина.

Кровь выступила на коже Юрбена, он резко открыл ничего не видящие и глаза и разинул рот в немом крике. Над поляной повисла мертвая тишина. Не слышно было даже шороха ветра в кронах деревьев. Как в страшном сне, Николас наблюдал, как из тела Юрбена начала сочиться кровь, мелкими каплями, казалось, что она просачивалась сквозь поры. Потоки крови сгущались и парили вокруг тела юноши. Само тело начало истончаться и бледнеть. Наконец, когда вся кровь вышла из тела жертвы, чудовище щелкнуло пальцами. Тело бесформенным кулем упало на землю, а вся вышедшая кровь направилась к чудовищу, паря в воздухе и крутясь с небольшой скоростью. Раскрыв руки в сторону и закинув назад голову, чудовище резкими взмахами рук ускорило движение крови. Ее потоки уплотнялись, собираясь в подобия веревок, и все плотнее, и плотнее прилегали к телу чудовища. Существо издало громкий рык и раскинуло руки. Кровь начала проникать в его тело, светясь и переливаясь неестественно ярким светом. Как только кровь жертвы оказалось внутри него, чудовище снова зарычало, и его кожа вспыхнула ярким светом, ослепив Николаса, прячущегося в кустах.

Когда свет исчез, на месте чудовища стоял тяжело дышащий Забдиэль Пиментель де Хесу, чья кожа постепенно становилась прежнего нормального цвета. Рисунки и изображения, исчезли, но глаза оставались золотого цвета и продолжали светиться.

– Если бы в этом мире было бы побольше магии, то этот ритуал было бы легче проводить, – с последними словами Забдиэль направился обратно к карете. – Я видел тут неподалеку канаву. Бросьте в нее тело и вернитесь вслед за мной в Rue des Saints-Péres Hôtel des Saints-Péres. И мне также понадобится человек, который поможет подобрать для меня подходящий костюм к завтрашнему мероприятию.

– Как прикажете, ваше высочество, – почтительно сказал один из слуг, открытая дверцу кареты. – У вас есть какие-нибудь пожелания насчет одежды.

– Что-нибудь, что подойдет для того, чтобы вызвать восторг у дамы, – Забдиэль сел в карету.

– Как прикажите, – слуга закрыл дверцу и вскочил на коня.

Карета развернулась и поехала в сторону города, пока другие слуги, подняв мертвое тело с земли, понесли его на другую часть поляны, скрываясь за деревьями.

Николас решил, что будет лучше, если он подождет, пока слуги уйдут, прежде чем выйти из своего убежища. Ему было тяжело понять и осознать, что он только что увидел и как он сможет все это объяснить Франсуа и Пьеру. С одной стороны, подобное преображение он видел и не раз, но Пьер никогда не проделывал чего-либо подобного, что только что продемонстрировал Забдиэль. Даже претерпевая трансформацию, Пьер оставался Пьером, другом и господином Николаса. В нем не просыпалось столь кровожадное чудовище.

Послышались шаги и Николас быстро лег на холодную землю, притаившись. Вслед за шагами ослышались голоса, разговаривающие на незнакомом для Николаса языке. Через короткий промежуток времени послышался стук удаляющихся лошадиных копыт.