Нет рассудительных людей в семнадцать лет!Июнь. Вечерний час. В стаканах лимонады.Шумливые кафе. Кричаще-яркий свет.Вы направляетесь под липы эспланады.Они теперь в цвету и запахом томят.Вам хочется дремать блаженно и лениво.Прохладный ветерок доносит ароматИ виноградных лоз, и мюнхенского пива.
2
Вы замечаете сквозь ветку над собойОбрывок голубой тряпицы с неумелоПриколотой к нему мизерною звездой,Дрожащей, маленькой и совершенно белой.Июнь! Семнадцать лет! Сильнее крепких винПьянит такая ночь… Как будто бы спросонок,Вы смотрите вокруг, шатаетесь один,А поцелуй у губ трепещет, как мышонок.
3
В сороковой роман мечта уносит вас…Вдруг – в свете фонаря, – прервав виденья ваши,Проходит девушка, закутанная в газ,Под тенью страшного воротника папаши.И, находя, что так растерянно, как вы,Смешно бежать за ней без видимой причины,Оглядывает вас… И замерли, увы,На трепетных губах все ваши каватины.
4
Вы влюблены в нее. До августа онаВнимает весело восторженным сонетам.Друзья ушли от вас: влюбленность им спешна.Но вдруг… ее письмо с насмешливым ответом.В тот вечер… вас опять влекут толпа и свет…Вы входите в кафе, спросивши лимонаду…Нет рассудительных людей в семнадцать летСреди шлифующих усердно эспланаду!
ЛОРАН ТАЙАД
(1854-1919)
ПОСВЯЩЕНИЕ
Он хвалит свой товар, но сдержанно: народЗевак во всем готов увидеть повод к сплетням.«Слоноподобная Венера! Только входНе разрешается несовершеннолетним!»Безусые юнцы, солдатики, легкоВ предложенную им уверовав программу,Проходят под навес, где предъявляют даму –Сто пятьдесят кило, затянутых в трико.Один из простаков, объятый страстным пыломК гигантской женщине, совсем прирос к периламИ делает свой взнос вторично торгашу,Как вдруг из темноты, неотразимо-томен,Желая ободрить его, басит феномен:«Ты можешь трогать всё – ведь я не укушу!»
АЛЬБЕР САМЕН
(1858-1900)
* * *
Ночное празднество в Бергаме. Оттого ли,Что мягким сумраком весь парк заворожен,Цветам мечтается, и в легком ореолеХолодная луна взошла на небосклон.В гондолах медленно подплыв к дворцу Ланцоли,Выходят пары в сад. За мрамором колоннОркестр ведет Люли. При вспышках жирандолейБал открывается, как чародейный сон.Сильфид, порхающих на всем пространстве залы,Высокой пошлостью пленяют мадригалы,И старых сплетниц суд не так уже суров,Когда, напомнивши о временах Регентства,Гавотов томное им предстоит блаженствоВ размеренной игре пахучих вееров.