Перевоспитать охламона

Спиной и затылком Груня чувствовала, как зал наполняется народом. Кто-то кричал от боли, матерился, что-то приказывал. Кажется, даже некоторые голоса были смутно знакомыми. Но все внимание Груни сосредоточилось на злобных глазах Караськова.

— Пустите меня, пожалуйста! — прошептала Груня.

Лева хотел что-то ответить, не успел. Его буквально впечатала в стену крепкая, нежно любимая пигалицей фигура.

— Убью, сука! — шипел Васька, вминая Караськова в стену, оставляя на ней следы крови и вмятины.

— Вася! — кричала Грунька, забившись в самый дальний уголок, чтобы ненароком ее не задели.

Но Барин не слышал, перед глазами стоял падла — Левчик, который тащил сопротивляющуюся пигалицу в кабинку. Ваське хотелось сломать его кости, все, без исключения. Хотелось сровнять с землей. Вырвать руки и выбить челюсть.

Он бы так и сделал, если бы не пара крепких парней из команды «Сокола» и верный друг Герыч. Ребята перехватили его, удерживая за плечи и оттаскивая от упавшего на пол бесформенным кулем тела.

— Я тебя достану, Лева! — шипел Васька, не переставая вырываться.

— Дальше мы сами, — коротко сказал Любомир Соколов, возглавлявший свою команду, которая охраняла сам ресторан и все объекты, принадлежащие Брычинскому.

— Вася! — плакала Груня, умудрившись добраться до Васьки.

Барин тяжело дышал, стирая кровь с разбитой губы. Но стоило Груньке появиться в поле его зрения, рванул к ней.

— Девочка моя! — хрипло выдыхал Барин, прижимая девчонку к себе, — Все хорошо. Все уже хорошо.

Грунька верила, но от пережитого шока начала рыдать, всхлипывая и наматывая футболку Барина на кулачки, цепляясь за его широкие плечи, пряча нос в районе шеи.

На задворках сознания Груня слышала, как Любомир говорил с Васькой. Но на слова она мало обращала внимания.

— Всех, кажется, спеленали, — отчитывался Соколов, — Не рискнут больше. Даву попрошу.

— Лады, — кивнул Васька, а сам зарывался лицом в рыжую макушку своей девчонки.

Черт бы побрал этого Леву! Перепугал Груньку насмерть!

— Поедем домой, зайчонок, — уговаривал Васька, поглаживая по плечам, затылку, спине.

— Васенька! — плакала Грунька, не имея сил выпустить одежду Барина из рук.

* * *

Всю дорогу до дома Васька тревожно посматривал на девчонку. Первым порывом было свернуть с намеченного маршрута и рвануть в больничку. Пусть доктора глянут, мало ли, что может случиться после пережитой нервотрепки. Но Грунька словно прочитала мысли Барина, сжала его ладонь и тихо шепнула:

— Домой хочу. Все в порядке, Васенька.

Барин только хмуро кивнул. Не чувствовал он, что все «в порядке». Но и упираться рогом в землю не стал. Вот только как окажутся дома, пигалицу он сразу же уложит в постель. И чаем напоит. С ромашкой. Так Михалыч присоветовал.

— Вась, я чего он хотел? — вдруг спросила Грунька, когда Барин миновал шлагбаум, преграждающий дорогу на территорию частого сектора.

— Лева? — переспросил Васька и вздохнул, — Долгая история. Но, надеюсь, сегодня она закончилась. Пацаны обещали посодействовать.

— Какие пацаны? — улыбнулась Груня.

— Сокол и Давид, — Василий припарковался, заглушил движок и повернулся к девчонке, — Люди, под которыми Сухой ходит, положили глаз на ресторан. По ходу, они забыли, что уже давно не девяностые. И на них наткнулся Караськов, которого я недавно вышиб из своего бизнеса. Падла, бл… блин.

Васька сжал руку в кулак, когда вспомнил, как Лева зажимал Груньку в ресторане. Руки ох как чесались, прибить урода.

— Все хорошо, Васенька, — разобрал Барин нежный шепот.

Улыбнулся. Еще и его успокаивает. Нет, его пигалица однозначно с приветом. Так же, как и он сам.

— Пойдем баиньки, — улыбнулся Барин и вышел из машины.

Спустя полчаса, молодые люди уже лежали под одеялом в своей постели. Под зорким взглядом Васьки, Груня выпила полную чашку горячего чая, а потом улеглась Барину под бок. Но он, устроив ее на подушках, чуть сдвинулся ниже и обнял девчонку за талию, прижав голову к ее животу.

— С тобой точно все хорошо? — в который раз он спросил у пигалицы.

— Точно, — кивнула Груня, зарываясь пальцами в короткие волосы на затылке Барина, пропуская их сквозь пальцы, — Все со мной ништяк.

Услышав последнее слово, Василий тихо рассмеялся, пряча лицо в ночной рубашке Груни.

— Я тебя испортил, — покаялся Василий.

— Капельку, — улыбнулась Груня.

Некоторое время Васька молчал, прикрыв глаза, слушал размеренное дыхание девчонки. А Груня с мягкой улыбкой наблюдала за своим мужчиной. Нет, и все таки в правильного человека она влюбилась. В настоящего. Она была уверена, что только с ним может чувствовать себя свободной и защищенной. Даже сегодня, когда бандиты напали на ресторан, а Караськов тащил ее в кабинку, она знала, что Васька придет и спасет.

— Грунь, а когда живот появится? — отвлек Груню голос Василия, — Знаешь, я обожаю твой животик. А когда он станет больше, вообще с ума сойду. Честно.

— Вась, у меня срок маленький еще, — рассмеялась Груня, — Живот еще успеет вырасти.

— Жду не дождусь, — донесся приглушенный голос Васьки, — Зайчонок, а может с дитем говорить нужно? Ну, там, спросить, как дела?

— Думаешь, ответит? — хихикнула Грунька.