Перевозчик

– Нет, она правительница, наша соседка, подруга Эли, а вот две другие – это служанки моей Эльки и Габри, но самые близкие, они им почти подружки.

– Ну и што, я обязан ее… это самое?.. А если я не захочу?

– Если не захочешь, дело твое, насиловать никто не станет – у нас демократия, – успокоил Иван Иваныч, но тут же попытался соблазнить и искусить его вещами, как ему казалось, для Николая экстравагантными и неожиданными: – Зря отказываешься, много потеряешь, такой темперамент, такие восьмерки выделывает, будешь летать до потолка, а орет, диапазон удивительный, от визга насмерть испуганного кролика до рева быка и рыка тигра. И дает в любые свои дырочки. Большая любительница этого разнообразия!

Со всегдашней своей иронией Николай подумал: «Нужны мне эти ее концерты… да еще и, тьфу… обещанные разнообразия, брр!» – И он, отказываясь, заодно решил, как обычно, слегка схохмить и сказал:

– В энтих орах и нотах я все равно ничо не пойму, у меня совсем нету слуха и када начинають петь, даже телек выключаю. Так что, извините, не хочу… А вы-то откуда это про нее знаете?

– Я что, не мужик, конечно, сам и не раз испытывал все эти ее прелестные способности.

– А что если муж узнает?

– А он знает. Он же, говоря по-вашему, по-простонародному, любит свою жену, у нас, правда, такого понятия не существует, поэтому скажу: «уважает», и если ей это доставляет удовольствие – зачем запрещать. Пару раз это даже происходило при нем.

Николай думал, что ему здесь уже было нечему удивляться, но оказывается, хоть и узнал он почти за два с половиной года много, но далеко не все. И сможет ли он из своего далека правильно оценить цивилизованность общества, на парочку тысячелетий опередившего наше. Ясно – время ушло вперед, но значит ли это, что обязательно и уровень культуры повысился. Вот, пожалуйста тебе – представительница высшего общества, не стесняясь, через посредника, предлагает себя, просит, чтоб ее трахнул простой мужик. «Что это? Может, это и есть истинная культура, рациональная, энергосберегающая, лишенная предрассудков, – вещал один голос (снова дали о себе знать два Николая). – Ведь бывает и на Земле, кто-то полюбил чужого мужа, а даже не полюбил, прямее скажем, замужняя женщина от скуки и однообразия захотела попробовать чего-либо новенького. Ведь бывает же так – не будем врать, бывает, но ее удерживают условности; всю жизнь втолковывали: «Изменять это плохо, аморально, грех, Бог накажет, надо быть верной». А ей, бедной, скучно, все осточертело! Мучается-мучается и в конце концов согрешит. А здешний бог советует: «Тешь и люби свое тело, ублажай его». Может, вот она – настоящая культура. Но не дорос ты еще, Коля, до такой высокой культуры, не в силах осознать это, – язвил первый Николай. – А ведь и у тебя самого была замужняя любовница. Помнишь? Ты еще целый год ее уговаривал, сколько сил и время потратил. И это ты – критик, считающий себя выше, а ведь все равно прелюбодействовал. И не лучше ли, культурней было бы отбросить все мешающие условности?». Но второй Николай, может быть, настоящий, одернул первого: «Заткнись и прекрати возводить свои инсинуации, знаешь же, что я тогда влюбился, а здесь совсем другое дело, здесь вседозволенная система», – сказал он, и мысленная полемика прекратилась.

Как раз Иван Иваныч уже открыл дверь, как он говорил, своего «гарема». Это было достаточно большое светлое помещение, по одной стороне которого шли окна и стояли 10 или 12 кроватей. В ногах на их спинках были вмонтированы плоские телевизоры, а в головах стояли тумбочки. «Напоминает нашу общагу», – пришло Николаю сравнение. Над кроватями низкий, очевидно подвесной, потолок состоял из зеркал. Поэтому Николай снова подумал: «Получается, он прямо здесь, на виду у всех, их и пользует».

Наложницы, наверное после послеобеденного отдыха, под наблюдением распорядительницы, или лучше назвать ее надсмотрщицей, довольно пожилой мулатки, кровать которой стояла отдельно, в углу на противоположной стороне, заправляли постели и собирались на прогулку. И опять же, как снова заметил Николай, ни на одной из них не оказалось трусиков, а несколько были даже пока еще после сна и без поясков. Ему показалось интересным и странным, что неожиданное появление мужчин, хозяина и незнакомца, нисколько не заставило их как-то всполошиться и постараться спешно прикрыться, как было бы в таком случае на Земле. Конечно, они уважительно дружно поприветствовали вошедших, но спокойно продолжали свои дела с приборкой.

Также странно давеча вели себя и одеты были и правительницы. И он спросил о такой странности у Ивана Иваныча. Тот удивился вопросу и тоже спросил:

– Чего же странного, ведь жарко, а бабе приятно, когда ветерок обдувает.

Николай ответом не удовлетворился и спросил еще:

– Ну я могу понять, если это простолюдинки, но у вас и правительницы без порток ходють.

– Ну и что, им же тоже жарко.

– А как жа если какое-нибудь официальное мероприятие?

– Да какая разница, ведь на официозе жара не спадает.