Перевозчик

Вот из-за этого сравнения его рассказ тогда в пансионате прервал наш «интеллектуал» – шахматист. Такие перерывы иногда случались, если кто-нибудь из заинтересованных слушателей что-либо не понял и хотел уточнить или, как в этом случае, поддержать, и тогда происходили короткие споры и обсуждения. Шахматист сказал, что он знает: не только в Средние века, но и в наше время происходит такое, ведь всем известно – занимаются и сейчас педерастией и лесбиянством, есть и колдовство, и ведовство. Его поддержал доминошник, как ни странно, куда-то делся их прежний антагонизм друг к другу, они даже стали приятелями и часто замечались за дружеской беседой. Так вот, он заявил, что, похоже, все это делается с ведома нашего правительства, а Москва вообще становится рассадником нечистой силы: все газеты пестрят рекламами колдунов и лекарей от всех болезней, по телевизору полуголые девицы предлагают позвонить и обещают невиданные наслаждения, а детишкам что внушают жестокими западными мультиками. Но наши власть предержащие в оправдание всякой такой вакханалии говорят: «Запрещать нельзя, иначе не будет демократии». Спросить нам бы себя: «А не сатанинские ли силы все это организуют? И если Николай находился и вправду на нашей Земле в будущем, то не начинается ли как раз и у нас эта подлая переделка мира?»

«Во, это точно, – подтвердил еще один слушатель, – у меня во дворе, на улице Фабрициуса, какая-то нечисть закрыла детский садик и официально открыла в этом помещении секту, а разве это сделаешь без разрешения властей». Но тут этот диалог остановил один недовольный товарищ: «Хватит вам, не мешайте слушать, подозрительные вы мои, тоже мне нашлись политики, устроители моей жизни, я вас не просил, там наверху и без вас разберутся; то-то я смотрю, эти двое все время шушукаются, вначале чуть не передрались, а теперь наконец-то спелись!» Его поддержали еще несколько таких же товарищей. Вот так, даже в таком малом коллективе оказались совсем разные люли: одним интересен был только сам рассказ, а другие еще и думали и смотрели шире.

В общем, рассказ Николая продолжился. Ему надоело наблюдать всю это отвратительную, к тому же однообразную мерзость, творящуюся на поляне, и он решил возвращаться в имение. Потихоньку переместился к примеченной сосенке, снял и бросил маску, одел шорты и футболку, осторожно перебрался через опасные заграждения и по просеке направился к поселку. Уже на выходе из леса повстречалась колонна «газелей»: работники ехали забрать своих наотмечавшихся на юбилее властителей, это была, очевидно, привычная, периодически повторяемая послепраздничная процедура, особенно для старых слуг.

Чтобы попасть к Борису Борисовичу, Николаю пришлось долго идти по внутрипоселковой дороге мимо других имений; кругом было темно, и везде стояла мертвая тишина, все работники пользовались затишьем и спали, они знали – утро окажется напряженным.

Наконец он подошел к помещению для холостых слуг, где вчера ему отвели место для ночлега; он проверил, там, в этом общежитии, было несколько свободных коек, почему-то пока спать не хотелось, и он снова вышел на улицу. Еще не рассвело, но с востока уже начинала заниматься заря. Мягко светила уходящая за горизонт луна. Дул легкий теплый ветерок, и даже не верилось, что пришла осень. Кругом было тихо. Николай подошел к стоянке, где стояла его машина и еще два хозяйских вертолета, и сел на лавочку. По пустынной территории имения прохаживался только один дежурный охранник с автоматом. Он еще вчера заприметил Николая, когда они приехали с Борисом Борисовичем, и считал гостем хозяина, поэтому спокойно продолжал службу. Никто не мешал, и Николай задумался о прошедшей ночи. Никакого толку от посещения поляны он не получил. С некоторых пор он оценивал свои действия только по критериям пользы для Дела освобождения. Это происходило само собой, почти механически. И сейчас, как часто бывало, самокритично о себе подумал: «Был ли смысл мне, дураку, рисковать разоблачением и лазать голым по поляне, уже зная о достаточно гнилой подоплеке правителей, ведь я и без того мог предположить их очередную гнусность, да и Дела все эти мерзкие подробности нисколько не продвинули. Но все равно общаться-то с ними необходимо, вот Борис Борисович вчера говорил о каком-то испытании. Ну что ж, как говорится, будем посмотреть».